— Приветствую славного Мазурия Эстера из рода Сабин. — Заявил я, зайдя в тесную ложу юстиария.

Мазурий Сабин был одет в простые белые одежды, окаймленные алой широкой лентой. Ширина этого обрамления обычно говорила о ЧСВ (чувство собственной важности) владельца. Чем шире полоса, тем больше носящий одежду хочет подчеркнуть свое отношение к привилегированному сословию. Судя по ширине полосы на тунике юстиария, ЧСВ господина Сабина уверенно достигало отметки «самовлюбленный мудак».

— Рад видеть тебя, Максимус Септим из Дома Доримед.

Небольшая тонкость. Любой носящий номен Доримед, но не относящийся к главной семье, был бы из Дома Доримед. А вот мое имя произносилось Максимус из рода Доримед, или просто — Максимус Доримед, без рода. Некоторые плебы путались. Но патриций? Никогда. Официально из рода меня не исключали. Но то, что мне выделили латифундию на краю цивилизованного мира и сослали сюда, говорило о многом. Плохое начало разговора. Игнорируем подначку.

Я уселся в предложенное кресло, не особо предназначенное для моей тушки, и искоса оглядел собеседника.

Мазурий был почти таким же огромным, как я. Впрочем, все альтиоры-высшие были высокими и мускулистыми людьми. И дело вовсе не в том, что они любили хорошенько пожрать.

Мазурий Сабин юстиарий Арбореи

Этот здоровяк лет пятидесяти-шестидесяти, когда-то был тренированным воином, но сейчас его мышцы и слегка высохли. Обнаженные запястья в шрамах, значит, служил. Крупная бритая голова с узкими глазами. Лицо напоминало лики земных Будд — неподвижная маска, лишенная эмоций. Крупными волосатыми пальцами он отщипывал виноградины от лежащей на подносе грозди и лениво закидывал их в рот.

— Сегодня здесь пресновато. Но я рад, что ты принял мое предложение, Максимус. Советую поставить на синих, у них самая сильная команда. — Добавил он, при виде входящего в ложу букмекера.

Я поставил феррум на победу одной из колесниц синих. Дальше последовало минут двадцать скучной, ни к чему не обязывающей болтовни.

— Что касается твоего прошения. — Юстиарий резко сменил тему разговора. — Ты, безусловно, имеешь право выбрать место разбирательства. Но, насколько мне известно, у тебя нет собственности ни в Альбе, ни в Арборике?

— Нет, Мазурий. Ты прав.

— Дело, конечно, твое. Я распоряжусь заморозить все сделки по договору, кроме выплат откупных. На три месяца. Но, мне кажется, ты не все продумал. Если суд будет в Оро-Терре, тебе ничего не светит. Хотя многим не по вкусу Мутато. Кто-то говорит: его давно пора поставить на место. Но увы. Он уважаемый член коммуны. Куриал (сословие богатых плебов) и не проиграл ни одного суда до сих пор. Много твоей собственности он успел продать?

— Почти треть. Думаю, у меня найдется на него управа.

— А еще и долг в девяносто восемь тысяч феррумов, двенадцать серебрушек и восемьдесят три меди. Немало. Ты не переоцениваешь свои силы?

— Не знаю. Надеюсь, ты не предлагаешь мне просто отдать ему мою собственность еще и повесить на свою фамилию огромные долги? — Я начинал заводиться. А этого было делать решительно нельзя. Для такого прожженного политика, каким показался мне Мазурий, развести меня на эмоции оказалось не сложнее, чем съесть виноградинку. Надо быть осторожнее.

— Что ты, Максимус. Я на твоей стороне. Несмотря на то, что долги ты сделал совершенно самостоятельно. Не знаю, что будет с империей, если, пользуясь лазейками в законах, плеб подобный Мутато сможет безнаказанно обирать представителей знатных Домов. Но тебе нужно не просто скостить сумму долга или спасти что-то из имущества. Нужна показательная порка, которой, как думают многие, этот отброс давно заслуживает. У тебя есть план?

— План, конечно, есть. Но, думаю, детали слишком утомительны, так что я не буду их озвучивать.

— Основная, я так понял, мысль, добиться признания недееспособности твоей супруги? Дельно. Не знаю, хватит ли этого для разгрома противника, но многие его схемы точно дадут трещину. Вот только… ты же понимаешь, что должен будешь представить жену проконсулу провинции? Ну или хотя бы показания уважаемых медиков? Это не так-то просто. Ее дом — Дом Юлиев крайне влиятелен в стране. Они будут очень недовольны, если «цветок рода Юлиев», вдруг незаконно признают insanis — безумной. Так что уверен, проконсул подойдет к вопросу очень тщательно. Весьма тщательно. Малейшие нестыковки и решения о недееспособности тебе не получить. Ты ведь осознаешь риск? В том числе и риск недовольства Юлиев?

— На недовольство Юлиев мне положить с прибором. — Максимус бы так и сказал. Значит, и я должен. — что касается безумия моей супруги, я давно начал замечать признаки. Как и многие мои домашние. Консул будет доволен. Так и передайте.

Никакого конкретного плана по поводу жены у меня не было. Я вообще не хотел о ней думать. И не думал. Зато было понятно, что сейчас нельзя показать слабину и неуверенность. Достаточно очевидно, что Мазурий просто передавал мне сомнения проконсула Гая Мария Гракха. Кстати. Вот как интересно получается. Проконсул Гай живет в Арборике. Отсюда это примерно сорок дневных переходов. Полтора месяца пешего пути. Что за «диэйчэль» у них такой, вчера я подал прошение, а уже сегодня до меня доносят озабоченность первого лица провинции? Память Максимуса не хранила сведений о дальних способах связи.