— Ты думаешь, что можешь диктовать мне условия?

Лицо Генри исказилось от испытываемой злобы.

— Я думаю, что обязан сделать всё, чтобы вы не сделали ситуацию хуже, чем она есть, — ответил Смит и бросил короткий взгляд на разбросанные по ковру вещи и осколки стекла. — Давление на вашего оппонента может этому помешать и…

— Пошёл вон.

Эти слова, сказанные тихим, но дрожащим от ярости голосом, заставили Смита прищурится.

— Генри, я прошу вас…

Но эта его попытка образумить своего клиента оказалась столь же бесполезной, как пытаться дышать вакуумом.

— Убирайся из этого дома и занимайся своей работой, за которую тебе платят, — перебил его Харроу. — Если я захочу узнать мнение плебея вроде тебя, то скажу об этом отдельно.

Захария тяжело вздохнул, хоть и постарался сделать это так, чтобы выглядело незаметно. Хотя бы ему удалось исключить главную опасность, что уже было не плохо.

— Что же, тогда, с вашего позволения, я покину вас, чтобы подготовиться к завтрашнему процессу, — наконец сказал Смит, на что Харроу покровительственно махнул рукой.

— Иди, — произнёс Харроу.

Когда за Смитом закрылась дверь, Генри подошёл к стоящему у стены шкафу, взял новый бокал и налил себе коньяка из стоящей на полке бутылки.

Выпив его одним глотком, Харроу подошёл к столу и коснулся единственного предмета, что на нём остался. Специальной плашки, закреплённой на столешнице с небольшой кнопкой. Не прошло и двух минут, как дверь в кабинет вновь открылась и внутрь заглянула одна из служанок Тёрнера.

— Господин, чем могу быть вам полез…

— Прикажи подготовить машину, — приказал Генри, налив себе ещё одну порцию коньяка и желая таким образом успокоить нервы. — И мой костюм.

Пора ему навестить свой родной дом.

Но перед этим ему требовалось позвонить одному человеку. Достав мобильник, он по памяти набрал нужный номер. А затем Генри Харроу оказался вынужден делать то, чего не любил делать больше всего.

Он стал ждать. Ждать, пока человек на той стороне сподобится взять телефон и ответить. Ответить ЕМУ! Но, как бы это его не раздражало, пришлось перетерпеть.

— Да? — спустя почти минуту произнёс голос из телефона.

— Ты сказал, что проблем с документами не будет, — холодным, как лезвие ножа голосом сказал в трубку Харроу.

— А они появились?

Кажется, что в голосе говорящего прозвучало удивление.

— Не вздумай играть со мной! Ты сказал…

— Я прекрасно помню, что я сказал, — прибил его собеседник. — Как и то, что не обещал, что стану вмешиваться в это дело. Замечу, что я и вас просил не лезть в него. А что сделали вы?

Казалось бы, уже успевший успокоиться, Генри снова начал закипать.

— Сделал, что нужно, — зло отрезал он.

— Поздравляю, — голос его собеседника явно прозвучал насмешливо. — Просто-таки невероятная недальновидность. Я говорил вам, что сам займусь проблемой в Колумбии?

— И сделал это паршиво…

— Я сделал это именно так, как считал нужным, — позволил себе не согласится с Харроу собеседник. — Именно так, как-то требовалось в текущей ситуации. Но вы и ваша прямолинейная жестокость и неспособность контролировать себя ухудшила ситуацию.

Харроу хотел было выругаться и сказать этому человеку всё, что он о нём думал, но каким-то невероятным образом смог себя сдержать.

— Мне стоит напомнить, что-то, что ты хочешь, всё ещё находится в хранилище моей семьи, — напомнил он. — И если ты хочешь получить…

— Хочу, — подтвердил голос. — Другое дело, что в конечном итоге я смогу сделать это. Не стоит приписывать себе излишней важности, мистер Харроу. Так или иначе, но я получу то, что мне требуется. Да, с вами это сделать несколько легче. Не буду спорить. Но, как бы вам того не хотелось, на вас свет клином не сошёлся…

— Только в том случае, если я не сделаю так, что получать будет нечего, — не без высокомерного удовольствия фыркнул Генри.

Его собеседник замолчал.

— Значит, угроза. Я правильно понимаю?

— Констатация факта, — усмехнулся Харроу. — Мне обещали, что ты можешь помочь. И, пока что, заверения эти выглядят весьма слабо. Так что, если ты хочешь получить это, то тебе стоит сделать так, чтобы завтра победа была на моей стороне.

Из трубки прозвучало задумчивое:

— Хм-м-м-м… хорошо. Я посмотрю, что можно сделать. Пожалуй, есть один вариант. Я пришлю вам копию документа вечером.