Смит посмотрел на Молотова. Затем на папку. Затем снова на Молотова. Вздохнул и, протянув руку, забрал бумаги.

— Какая-а-а-а-а-а-я прелесть, — поджав губы, протянул он. — Может быть, у вас есть и соучредитель траста, который способен подтвердить бенефециарство? Его, что, тоже в папку засунули?

— Нет, что вы, — усмехнулся Вячеслав, явно наслаждаясь процессом. — Но вот запись из книги регистрации бенефициаров компании, которая содействовала в открытии траста, подтверждает это. Если нужно, то её копия находится в папке. И если совсем-совсем будет нужно, то оригинал книги также находится у нас. Так что подтверждение соучредителя не требуется…

— Да? А его разрешение на использование этих документов в процессе дела? — тут же заявил Смит. — Или что? Он их вам по доброте душевной отдал?

— В данном случае то, как мы получили эти бумаги, не важно…

— Да неужели? — вскинулся Смит, будто охотничий пёс почуявший добычу. — Молотов, давайте начистоту. Вы никогда бы не смогли получить их законным путём. Так что не пудрите мне мозги. Мне достаточно будет прямо сейчас, когда мы войдём в кабинет и предстанем перед судьёй, поставить легальность их получения под сомнение, и их вышвырнут из этого дела быстрее, чем растает снег в печи.

Молотов поджал губы, покачал головой, словно не знал, стоит ли ему соглашаться с этими заявлениями, после чего сунул руку во внутренний карман своего пиджака и с ловкостью карточного шулера извлёк наружу конверт.

— Да, Смит, ты действительно можешь это сделать, — не стал он отрицать. — Потому у меня есть вот это.

Захария был слишком опытен, чтобы не понять, куда завернула ситуация. А потому он практически сразу же понял, что именно лежит в конверте.

— Значит, аффидевит аутентичности и существенности доказательств, — пробормотал он и недовольно цокнул языком. — И кто же оказался настолько глуп, что решился на то, чтобы стать подписантом? Неужто этот идиот Ричардс?

— Не только он, — сказал Молотов. — Но это уже частности. Здесь есть всё. Где и когда были найдены документы. Также у нас есть всё необходимое для того, чтобы подтвердить, что они являются подлинниками, обосновать их важность для суда. К счастью, в этом случае «право необходимости» на нашей стороне.

Мне стоило больших трудов, чтобы не усмехнуться в этот момент. Молотов использовал их же закон против них. Так называемое «право необходимости» или же «доктрина необходимости», как её иногда называли, являлась принципом Конфедеративного права, который допускал использование доказательств или же действий, которые в любой другой обычной ситуации суд счёл бы неприемлемыми. Как, например, взлом и проникновение в офис офшорной компании и похищение документов. Но мы же сейчас не о скучных частностях, ведь так?

Главное, что теперь отвертеться от этого он не мог.

— И вот теперь у нас есть абсолютно всё, чтобы доказать, что земля, имущество и капитал принадлежали Анне Харроу, — проговорил Молотов, подходя ближе к Смиту. Настолько, что они оказались почти вплотную. — Завтра судья может признать, что она не имеет права на титул. Уверен, что вы сможете продавить это. Что же. Пожалуйста. Сделайте это. Пусть Генри Харроу получит его. Но вы никогда не сможете пропихнуть решение о признании Анны патронированной. Я об этом позабочусь. Пусть у неё не будет титула, но она получит всё до последнего кусочка. А что будет делать король без королевства, а?

Наверное, я мог бы ожидать, что Смит начнёт ругаться. Даже угрожать. Я почти ждал, что он это сделает. К моему же удивлению, оказалось иначе.

Захария просто принял изменившиеся правила игры, как сделал бы на его месте любой хороший профессионал. Ставка только что сыграла не в его пользу, но это не беда. У него ещё оставались карты на руках, и, как и подобает хорошему профи, он был уверен в том, что они всё ещё могут выиграть. Просто ему придётся подобрать иную стратегию.

— Господа? Судья Ли готов выслушать вас.

Молотов и Смит повернулись в сторону подошедшего к нам секретаря практически одновременно. Я же сделал недоумевающее лицо, как если бы не понял ни слова.

А сам думал, что сделает Смит. Откажется он от продолжения распрей, когда так неудачно выступил в подготовительном раунде?

Он не отказался, сделав именно то, что мы от него и хотели…

— СУКА!!!

Взмах трости снёс со столика стоящие на нём письменные принадлежности, бокал, мобильный телефон и прочую мелочевку. Разлетевшиеся вещи обрушились вниз. Бокал разбился, рассыпавшись осколками по дорогому ковру, что покрывал пол.

Наблюдающий за этой вспышкой ярости Захария даже ухом не повёл. Порой в его деловой практике клиенты реагировали куда сильнее на плохие новости.

А сейчас новости действительно были так себе. Так что поведение взбешённого Генри Харроу он ещё мог назвать весьма сдержанным.

— Поганая тварь!!! — прорычал Харроу тяжело дыша. Для человека его телосложения даже подобная физическая нагрузка могла вызвать отдышку. Всё таки он никогда не утруждал себя излишними тренировками. — Да как они посмели предлагать мне эту… эту жалкую подачку!