— Что ещё? — тут же шикнула она на меня, подтверждая мои мысли о своем состоянии.

— Успокойся, пожалуйста, — шёпотом попросил я. — И сообщи судье, что я хочу выступить…

Её глаза расширились от удивления.

— Что? Ты не можешь…

— Всё я могу, — со спокойной уверенностью сказал я. — Просто сообщи им, что я хочу выступить.

Все сомнения по поводу этой идеи читались у неё в глазах. В целом, её можно было понять. Потому что никакого права у меня на это не было.

— Давай, — добавил я. — Просто доверься мне.

— Ладно, — наконец прошептала она чуть ли не через зубы, после чего повернулась к судье. — Ваша честь. Мой коллега, Александр Рахманов, просит слово для выступления по существу дела.

Можно было ожидать многого. Протеста со стороны Захарии. Недоумения от судьи. Но получил я громкий и явно весёлый хохот со стороны сидящего за соседним столом Харроу.

— Да господи боже! Мы что, в цирке?

— Господин Харроу, прошу вас соблюдать уважение к суду, — больше для проформы, чем в качестве серьёзного предупреждения сказал судья.

Но слова своего клиента тут же подхватил Смит.

— Ваша честь, возможно, мой клиент оказался излишне… импульсивен в своём заявлении, но это не отменяет его справедливости. Мы действительно хотим заслушать заявления помощника консультанта, который даже не явился в суд, где рассматривается дело его клиентки?

— Да он даже языка не знает! — насмешливо воскликнул Генри. Он бы ещё что-то добавил, но его адвокат моментально перетянул одеяло судейского внимания на себя.

— Опять таки, несмотря на чрезмерную… энергичность моего клиента, он прав. Ваша честь, этот, с позволения сказать, помощник, даже не знает языка. Как он собрался защищать свою клиентку… Это элементарное неуважение к суду и к Конфедерации в целом. Если уж эти хвалёные имперские адвокаты не могут прислать сюда людей, понимающих…

— При всём уважении, — произнес я на почти чистом английском и встал со стула, — но я более чем хорошо могу изъясняться на английском языке. Точно так же, как и позаботился о том, чтобы проявить уважение к Конфедерации и её законам, изучив ваше право.

Генри Харроу выглядел так, словно неожиданно подавился. А вот его адвокат, следует отдать ему должное, пусть и удивился, но моментально взял себя в руки. Если бы не короткая эмоциональная вспышка, то я бы и вовсе ничего не заметил.

А потому следует продолжать прямо сейчас, пока он не успел опомниться.

— Ваша честь, — произнёс я, повернувшись к судье. — Согласно статье номер двадцать три Закона о доверительном управлении Конфедерации, суд обязан принять во внимание все представленные доказательства, относящиеся к предмету спора, даже если их получение сопровождалось исключительными обстоятельствами. Я обязан отметить, что факт наличия в деле предоставленного нами оригинала трастового договора и книги регистрации бенефициаров подтверждает юридическое право Анны Харроу на имущество Эдварда Харроу. Эти документы официально зарегистрированы и идентифицированы как подлинные.

— Для подобных заявлений вам следует предоставить также и показания соучредителя траста, — фыркнул Захария, но с Молотовым заранее знали, что он будет доить этот фактор. Предугадать подобное было несложно. А потому и подготовиться к нему мы тоже смогли.

— Не следует, — покачал я головой. — Уклонение управляющего трастом от подтверждения переданной доверенности противоречит статье сорок пять того же конфедеративного закона, где указано, что действия управляющего должны быть прозрачными и подотчетными бенефициарам. Как мы видим, этого не произошло, что и повлекло за собой необходимость предоставить уважаемому суду документы столь… экстравагантным образом.

Взяв со стола портфель, я раскрыл его и извлёк наружу одну из папок. Открыв её, я достал копию документа, после чего спокойно протянул её в сторону Смита. Дотянуться он бы до неё не смог, но сам жест выглядел эффектно.

— И раз уж мы заговорили об этом, доктрина необходимости, признанная в судебной практике Конфедерации, позволяет вводить в дело доказательства, полученные иными путями, если их исключение поставит под угрозу реализацию права на справедливое судебное разбирательство. Думаю, что никто из присутствующих не будет указывать на то, что без их рассмотрения на данном процессе, его можно будет назвать объективным. Ведь мы говорим не только о наследовании титула. Здесь и сейчас решается судьба женщины, которая носит фамилию Харроу по праву и законам Конфедерации. Если уважаемый суд считает, что это не является достаточной причиной для рассмотрения дела со всех, я подчеркну, со всех возможных сторон и со всей присущей ему объективностью, то есть ли в нём вообще смысл?

Бросив взгляд в сторону сидящей с недовольной миной Генри Харроу, я позволил себе ехидную, почти на грани наглости улыбку и продолжил.

— Таким образом, мы настаиваем на том, что суд обязан принять эти доказательства и рассматривать их по существу, чтобы обеспечить объективное и законное разрешение спора.

— Ваша честь, — сразу же встрял Захария. Он обязан был как-то сломать всю ту линию, которую я выстраивал своим монологом. И я очень бы удивился, если он не воспользовался самым лучшим для этого способом. — Без сомнения, столь… основательный подход к пониманию наших законов весьма похвален, но господин Рахманов явно умышленно обошёл стороной одну крайне важную деталь.