— Понимаю, — кивнул я.

Я не совсем улавливал, к чему он клонит, но с интересом отметил, что захват земель Лексом не был таким уж хаотичным, как мне вначале казалось. Он тактически грамотно и целенаправленно отвоёвывал каждый клочок суши, контролирующий самый легкопроходимый водный путь. Вот же стратег, хренов!

— Однако, как тебе должно быть известно, моя стратегия построена не комплексно и не от обороны, а от нападения, и она оправдывала себя до последнего момента. И вот сейчас я не успел вовремя построить необходимые оборонительные сооружения, — продолжил он, — и «в моменте» оказался с временно сниженным оборонительным потенциалом. Теперь сижу тут как утка под прицелом охотника, даже взлететь не могу. И если коалиция Германа Дурнева получит доступ к этому фарватеру, у меня появятся серьёзные, очень серьёзные проблемы. Конечно, выжав максимум и закрепившись за родные мне стены, смогу отбиться, но какой ценой! Я понесу огромные потери не только от собственно войны, но и от проблем, связанных с той ценой, которой оплачу за вынужденную сверхмобилизацию. Ущерб… В общем, всего не могу сказать.

Лекс запнулся. Мы оба знали, что он нагло врёт насчёт «сдержать», но мне стало интересно, сможет ли он признаться в этом хотя бы мне или, на худой конец, самому себе.

Он покачал головой и продолжил: — В общем, вот тут-то ты и нужен. Алексей, ты единственный партнёр, который у меня когда-либо был. Единственный, кто со мной хоть как-то работал. И поэтому по стечению обстоятельств ты единственный, кому я могу довериться в данном вопросе. У тебя ведь торговое соглашение с Германом, и ты всё ещё контролируешь свои границы, верно?

— Верно, — подтвердил я. — У нас открытые границы, но я имею полное право их закрыть в любой момент, как только мне заблагорассудится. Моя собственность, мои правила.

— И если ты закроешь свои границы, Герман не сможет войти на твою территорию, не объявив войну. А поскольку у вас, должно быть, какой-то пакт о ненападении, он не сможет перемещать войска по территории, которую ты контролируешь.

Я поднял руку, останавливая его.

— И ты хочешь отдать мне территорию между ним и собой? Буквально всё побережье? Серьёзно? Все эти владения мне?

— Временная передача. На зиму, максимум на шесть месяцев, — сказал Лекс. — Это остановит их продвижение, не даст им использовать мою временную слабость. Но тогда, конечно, такая схема будет сопряжена с огромными рисками для тебя, потому что ты навлечёшь на себя гнев Германа. Он может даже попытаться напасть на тебя, как только срок вашего пакта о ненападении истечёт, но я могу сделать так, чтобы это того стоило. Сделаю тебе предложение, от которого трудно отказаться.

Я аж ошалело присвистнул.

Честно говоря, такого поворота я никак не ожидал. Либо Лекс действительно мне безгранично доверял, что равносильно верху идиотизма с его стороны, либо он находился сейчас в таком отчаянии, что решил просто забить на все риски, и даже на то, что я могу его тупо кинуть. Как бы то ни было, теперь мяч на моей стороне. И что мне с такой возможностью делать? Задачка, однако…

Мой самый первый, самый низменный инстинкт подсказывал заключить сделку, по которой он передаст мне территорию, а потом просто его кинуть, оставить с носом, как последнего лоха, после чего продать эльфийские земли обратно Эльфийскому Государству и сорвать просто гигантский куш. Герман Дурнев всё ещё будет должен мне платить по счетам, и я, скорее всего, соглашусь продать ему значительную часть прибрежных земель, если он того пожелает. В каком-то смысле победа сама плыла мне в руки прямо здесь и сейчас.

Всё, что мне лишь нужно сделать, это грамотно составить формулировки нашего соглашения, чтобы гарантировать, что земля действительно станет моей. Чистая юриспруденция и никакого мошенничества. Ну, почти.

Но прежде чем успел открыть рот, чтобы превратить ложь в золото, я заколебался.

В памяти всплыл момент, когда моя жадность однажды уже вышла из-под контроля, когда я чуть не погиб, потому что глаза оказались гораздо ненасытнее желудка. — Не повторяй ошибок, Морозов, не повторяй! — стучало в висках. Неужели я действительно хотел снова оказаться в такой ситуации?

Лекс Могучий — тип смертельно опасный, и даже если получится отжать у него его берлогу, он ведь живой останется и стопудово найдёт способ меня пришить.

Или, что ещё хуже, свалит куда-нибудь подальше, узурпирует или отстроит новое государство, соберёт свежую армию и вернётся чисто из чувства мести, чтобы горло мне перегрызть. А зубы у него, надо сказать, серьёзные.

Конечно, легко пойти по пути наименьшего сопротивления, по скользкой дорожке, но, поступив так, я бы только подтолкнул Лекса к новым убийствам.

Нет, я уже пытался однажды передёрнуть карты в свою пользу, и в результате меня чуть не вышвырнули из этого «казино». Больше таких глупостей не совершу, хватит, накушался.

Вместо этого я решил выложить все карты на стол, чтобы Лекс судил, как ему угодно. К счастью, таймер моего артефакта как раз пискнул, сообщая, что мой рысак снова может нестись, как ветер. Если Лексу не понравится то, что скажу, мы сможем довольно быстро сделать ноги.

— Знаешь, почему ты оказался в такой ситуации? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал ровно и твёрдо.