Лекс нахмурился, лицо его исказила гримаса.

— Оставь свои лекции при себе, не до них сейчас.

— Нет, не оставлю, — отрезал я. — Не оставлю, потому что, видимо, никто никогда не рассказывал тебе об элементарной человеческой порядочности. О милосердии. О доброте, чёрт возьми! Прямо сейчас верны две вещи. Первая. Ты в полной тотальной заднице практически во всех отношениях. Вторая. Я, и только я один, могу тебя спасти. Но прежде, чем я вообще сделаю предложение помочь тебе, хочу, чтобы ты знал. Ты обыкновенный гопник. Здоровенный, сильный, но гопник. Ты хулиган, изверг и человек, который получает сейчас ровно то, что заслуживает.

— Пф-ф, ты бы так не говорил, если бы обладал такой властью, как я, — прорычал на меня Лекс. Он не делал резких движений и, казалось, не удивился моей нотации, скорее смирился с тем, что придётся выслушать, и втайне надеялся, что я всё-таки ему помогу.

— Я не собираюсь читать тебе лекцию о наших различиях в менеджменте, морали или идеологии, — продолжил я. — Просто хочу, чтобы ты знал, моё личное мнение о тебе, мягко говоря, невысокое. Я видел, как ты преследуешь других, слышал о твоей жестокости и точно знаю, что если бы это принесло тебе хоть какую-то выгоду, ты бы катком проехался по моему городу со своей армией и потом ещё долго ржал бы над этим.

— В этом унижении есть какой-то смысл? — процедил Лекс. — Ты прекрасно понимаешь, что можешь орать на меня и оскорблять как угодно. Чёрт, да я бы даже джигу для тебя сплясал, если бы это заставило тебя согласиться на сделку.

— Дело не в унижении, а в честности, — сказал я. — Лекс, давай я не стану изображать из себя того, кем не являюсь. Я всё это время работал против тебя, активно противодействовал.

Лекс резко вскинул голову от такого откровения. Он прищурился, и я увидел, как его рука дёрнулась туда, где обычно висел меч, возможно, по привычке.

— Что ты имеешь в виду? Говори яснее, не тяни кота за… подробности.

— Эльфийский заговор с целью тебя убить. То письмо. Тот факт, что я тайно снабжал Германа Дурнева эльфийским оружием и магическими предметами, чтобы он мог тебя одолеть. Ёпрст, да я даже заключил несколько сделок от его имени, чтобы гарантировать твоё поражение! Полный аутсорсинг твоей ликвидации, можно сказать.

— Вот как?! — прорычал Лекс. Голос его походил на рык раненого зверя. — Зачем ты мне это говоришь? Решил поиздеваться напоследок?!

— Потому что я хочу, чтобы ты осознал, насколько ты одинок, — сказал я. — Во всём. Тотально. Если бы ты передал мне ту землю, я мог бы просто украсть её и смотреть, как Герман тебя уничтожает. Я стал бы намного богаче, а тебя раздавило бы моё предательство. Твой бизнес-план по захвату мира накрылся бы медным тазом.

Лицо Лекса дёрнулось от моих слов, я увидел подлинный шок человека, который чуть не совершил самую большую ошибку в своей жизни.

— Тогда почему… почему ты этого не делаешь? — тихо спросил он едва слышно.

— Ты был не прав тем, что вёл себя как долбаный Чингисхан. Я был не прав тем, что организовал заговор против тебя. Насилие против насилия, интриги против интриг. Я так не хочу, мне больше по душе мир и стабильность. Единственная причина, по которой я поддерживал идею твоего уничтожения, заключалась в том, что ты причина, по которой всё Южное побережье превратилось в гниющую тушу кита, испускающую такое зловоние, которое отпугивает любого другого Избранника. Потому что ты безжалостно поглощаешь поселения, убиваешь моих коллег, друзей и союзников. И вполне логично предположить, что когда-нибудь ты придёшь и за мной. Я твой единственный условный союзник, потому что остальных ты пришил. И пока ты действуешь таким образом… Или пока ты вообще жив, моя судьба висит на волоске. А в таких условиях бизнес не построить. Жить вот так ни тебе ни мне нельзя.

Лекс ничего не ответил. Он просто мрачно смотрел на меня, но я видел, как до него доходит, что его грехи наконец-то вышли ему боком.

— Ты веришь, что власть — это самое важное, — сказал я. — Но есть силы поважнее: дружба, союзы, уважение к жизни. Без этого твоя власть становится… недостаточной. И тогда ты, как сейчас, попадаешь в ситуацию, когда для спасения нужен всего лишь один друг, а у тебя их нет. Нет ни одного друга…

Мужик кивнул, принимая мои слова.

— Так что же тогда? Какой твой вердикт, Владыка?

Я издал долгий вздох.

— По правде говоря, я считаю, что ты заслуживаешь смерти. Человек должен платить за свои преступления, а ты, Правитель, совершил их великое множество. Но в этом-то и проблема с правителями и королями: если пытаешься их захватить, они используют невинных, чтобы защитить себя, прячутся за спинами своих людей.

— Не понимаю, — пробормотал Лекс.

— Дело в том, что ты контролируешь город, полный реальных людей, которые заслуживают достоинства и уважения. Осада закончится бесчисленными потерями с обеих сторон. Даже победа Германа гарантирует, что многие умрут, и будет нанесён огромный ущерб. Много ненужных страданий… — сказал я. — Так что я лично готов предложить тебе сделку: мир в обмен на демилитаризацию. Полное разоружение.