Повисла пауза. Я встал и подошел к другу, пожал крепко руку.

Вяземский встал и кивнул головой. Держа в руках папку с моим делом, он только было хотел ее положить на стол, но видимо не решился, сжав ее в руках, быстрым шагом отправился к выходу.

Видимо выбрал первый вариант — трусливый.

Лев перегородил ему путь.

— Попрошу вас остаться. Не хочу тянуть время. У меня лицензия от императора на проведение допросов. Максим Иванович, зовите секретаря, штатного ментала и пару свидетелей.

Следователь кивнул и побежал собирать комиссию. Вяземский опять попытался уйти.

— А вы куда? — прищурился Лев.

— Так, за Вяземским.

— За ним уже пошли, — Лев показал на папку в руках барона, — и вот это на стол положите, будьте добры.

Мы присели на стулья и ждали прихода действующих лиц. В полной тишине. Только и слышно было тиканье часов и сердцебиение барона.

— Что у вас здесь творится? — залетел в комнату мужчина с проседью.

— Ваше превосходительство! — вскочил Вяземский. Мы встали со Львом и кивнули.

— Сядь! — недовольно указал он тому на стул. — Алексей Павлович, очень приятно, — подал тот мне руку для рукопожатия.

— Простите, с кем имею честь? — спросил я, пожимая руку.

— Обер-полицмейстер Московской губернии, граф Потапов Антон Васильевич, — отчеканил тот с долей пафоса. Видно гордится своими регалиями. — А вы я так понимаю Лев Дмитриевич, — довольно улыбнулся тот и слегка поправил штаны. — Я тебя вот такого помню, — показал он на уровень своих колен, — эх и шкодник ты был. Возмужал! Ничего не скажешь, — похлопал он Льва по плечам. — Так, что тут у вас? Вяземский! Вся Москва гудит! Наделали вы шума… — вырвал Потапов папку у того из рук, — И, где Баринов?

— В отпуске, Ваше превосходительство.

— Точно… Эээх… тунеядцы… — шутливо протянул Потапов.

— Да дело пустяшное… Ей богу, не хочу вас напрягать… — лебезил Вяземский, стараясь забрать папку.

— Так ты уже, — усмехнулся Потапов продолжая читать документы. — Нет бы по-тихому все сделать, а ты шуму развел… Меня ночью дернули из-за тебя. — Тут Потапов резко ткнул пальцем в документы. — Скажи мне, что это просто полный тезка. — Вяземский помотал головой. — Ты в своем уме? — пытался тихо говорить обер-полицмейстер, но едва ли ему это удавалось. — Обвиняемый герой империи?! Тебе титул не нужен? Или головой поехал?!

— Он подозреваемый… Главный, — тихо сказал Вяземский.

В дверь начали заходить люди со стульями и папками. Со страхом в глазах они кивали высокому начальству и рассаживались вдоль стенки.

— Марусь, — подозвал секретаршу Потапов. — Принеси-ка нашим уважаемым гостям кофеечку. И вызови Баринова… Срочно!

— Хорошо, — кивнула девушка и выбежала пулей из комнаты. Вернулась она, буквально, через минут пять.

Когда все расселись и привели Вяземского, Андрей Борисович резко вскочил, чем привлек всеобщее внимание. Маруся аж чашку с кофе обронила от испуга.

— Эх, Ленька! Не брат ты мне боле! — наиграно с толикой драматизма начал вещать непризнанный актер Вяземский.

— Это, что за спектакль? — шепнул мне Лев.

— Премьера. Называется: «переобулся в воздухе». Самому интересно.

— Как ты посмел оклеветать достопочтеннейшего Алексея Павловича! И перекинуть на него свои гнусные делишки! Все твои документы, это филькина грамота! — уронил он на стол папку и тут же из его руки полилась вода прямо на документы. Мы со Львом резко забрали свои чашки со стола и сделав пару глотков с интересном наблюдали за спектаклем.

— Вы, что творите, Андрей Борисович?! — вытираясь от брызг воды, сказал обер-полицмейстер, всучив Марусе свою чашку.

— Простите… Эмоции навалили, я разнервничался, вот и магию не с контролировал. Просто подумал. А чего скрывать, раз все и так понятно. Да, Максим? — обратился он к следователю. — Как я и говорил. Алексей Павлович не виновен. А я прошу прощения у графа Романова за своего брата. Он у нас немного дурачок. Я и не знал, что его болезнь так разовьется и он начнет такие дела вытворять.

— Какой дурочек? — нахмурился Антон Васильевич. — Что здесь происходит?!

— Документам каюк, — шепнул мне Лев.

— Так на то и расчет. И братца своего душевнобольным хочет выставить, чтобы не в тюрьме гнил, а на государственных харчах в лечебнице прозябал.

— Ты чего несешь?! Андрюха! Я тебе документы предоставил! Все улики на Романова указывают! — начал кричать Леонид Борисович.

— Тихо, тихо, — подошел к брату Андрей Борисович и начал гладить по голове. — Мы сходим к лекарю, и он тебе новое лекарство пропишет…