Метров через сто мне пришлось резко остановиться. Сопровождаемые звуками скрежета металла, навстречу мне, выставив перед собой длинные копья, шли люди в ржавых, измятых доспехах. В отличие от полностью закованных в сталь тел, головы воинов были свободны от брони, но именно этого я устрашился больше, чем направленного на меня оружия. Их длинные, но очень редкие, седые волосы свисали до плеч. Черепа людей, хотя, какие они к чёрту люди!!!
– плотно обтягивала мертвецки серая, местами почерневшая кожа. Оскалившие из-за отсутствия губ, жёлтые, кривые зубы, и зияющие тьмой, пустые глазницы воинов - всё это заставило меня кардинально перекроить наш с Кайсом план, и повернуть назад.

Спасительное ответвление уже метров через двадцать погрузило меня во мрак. Я нащупал руками стену и, стараясь передвигать ноги как можно быстрее, продолжил бегство. Спустя какое-то время мне вновь пришлось бежать. Произошло это потому, что за своей спиной я начал слышать звуки погони. Нет, это не был скрип ржавых лат, это было шлёпанье мокрых собачьих лап по каменному полу. Я нёсся в темноте, быстро перебирая рукой по стене.

"Только бы ничего не валялось под ногами" - мысленно повторял я слова, словно какую-то молитву, которая непременно помогает беглецам во тьме. Но, то ли я плохо "молился", то ли "боги чистых полов" не желали мне помогать, и я на всём ходу запнулся о каменный выступ. Странное, быстрое падение на наклонную, ребристую поверхность, и дикая боль от удара лица о камни.

Кровь из рассечённой брови залила левый глаз, в котором до сих пор неистовых хороводом кружилась радужная россыпь сияющих звёздочек. Тупая, но сильная боль в переносице, которая отдавалась диким зудом в кончик носа, ушибленное плечо и колено - вот собственно и все последствия этой неожиданной встречи.

– Твою мать, - прорычал я, чувствуя, что кровь течёт и из носа.
– Ебучие ступеньки.

Ступени? Да! Это были именно они. Довольно крутой подъём по истёртым ногами бывших хозяев ступеням лёгким изгибом забирал влево. Словно животное, я начал подъём на четырёх конечностях. Двигался как можно быстрее, и уже спустя пару минут смог пересилить себя, и поднялся на ноги. Но, как только я это сделал, снизу раздался собачье рычание, а затем в мою ногу вцепились клыки. Взвизгнув от испуга, я снова завалился на ступени, и попытался выдернуть ногу из пасти пса, но из этого ничего не вышло. Псина лишь сильнее стиснула челюсти, и принялась мотать головой в разные стороны.

– Да отстань ты от меня!
– заорал я, и ударил пса каблуком свободной ноги по морде.

Собака взвизгнула, на секунду освободив ногу из клыкастого капкана, а затем вновь вцепилась в меня. Я повторил удар, потом ещё и ещё, но на этот раз все мои попытки были тщетны. Каблук либо пролетал мимо морды животного, либо попадал по ней вскользь не причиняя боли.

– А-А-А!!!
– взревел я, когда клык твари всё-таки прогрыз толстую кожу сапога, и впился мне в плоть. Рука сама, словно рефлекторно потянулась к эфесу палаша. Овальная, немного изогнутая рукоять удобно легла в руке, и я первый раз использовал своё оружие по назначению.
– На, сука, получи!

Я и при свете не дал бы гарантии того, что попаду себе по ноге, а по голове псины, поэтому направил лезвие чуть дальше от стопы. Острое лезвие вонзилось в тело собаки, от чего та взвизгнула, выпустила мою ногу и, жалобно скуля, покатилась вниз по ступеням. Я же вскочил на ноги и изо всех сил побежал вверх, снова заставляя себя позабыть об осторожности. Виной тому было многоголосое рычание, что нарастало снизу, и заглушало собой визг раненного пса.

Мрак медленно сменялся серостью, сквозь которую стали видны очертания ступеней, швов кладки и каменных блоков. "Ну, наконец-то" - мысленно воскликнул я, и зачем-то обернулся назад. Десятки пар желтушных глаз четвероногих монстров мелькали во тьме позади меня. Они приближались столь быстро, что вся моя надежда на спасение грозила превратиться в обречённость, что сковывает ноги кандалами безразличия. Именно в этот момент я и врезался в прикрытую дверь, которая, к моему удивлению, очень легко распахнулась. От неожиданного столкновения я завалился на пол, но тут же вскочил, словно ошпаренный кипятком, схватил дверь, и резко захлопнул её.

Дыхание постепенно приходило в норму, но я продолжал жадно глотать воздух. Спиной я удерживал дверь, чувствуя, как в неё скребутся кровожадные псы.

– Суки. Твари. Кайс. Сожрали, - произносил я отдельные слова на выдохах.

– Олаз! Открой!
– услышал я голос Крысолова из-за двери, оттуда, где его быть просто не могло!

– Тебя нет!
– крикнул я в ответ, и начал шарить рукой по полотну в районе блестящего металлического кольца, служившего дверной ручкой. Сантиметрах в десяти выше него оказалась кованая пластина толстого металла - засов. Одно движение, и дверь надёжно заперта.

– Открой!
– раздался жалобный крик Кайса.
– Пожалуйста! Они же сожрут меня!

– Тебя нет там!
– повторил я ответ, и уставился на блестящее дверное кольцо.

Мой мозг быстро осознал противоестественность увиденного, и выдал заключение - этой вещью пользуются и по сей день! Я медленно обернулся - никого нет, но это не означало ровным счётом ничего. То место, где я оказался, было ещё одной лестницей, но только в разы больше, чем та, по которой убегал от псов. Площадка, размером пять на пять метров, была частью огромной лестницы, выстроенной по принципу "колодца". Пустая середина, внизу которой расположился круглый внутренний двор, диаметром не менее полусотни метров, с которого и начинался подъём. Так же, на огороженную метровыми перилами от "колодца", лестницу можно было выйти из десятков, а возможно и сотен дверей, который находились на равных расстояниях друг от друга. Все они выходили на площадки, схожие с той, на которой сейчас стоял я. Большинство дверей, тех, которые я мог видеть, были раскрыты настежь или же были частично прикрыты, что выглядело для меня одинаково пугающе.

Я подошёл к ограждениям, что в этой части дворца были напрочь лишены изящества, перегнулся через них, и взглянул вверх. Витки, витки, и снова витки лестничной спирали - это всё, что мне удалось увидеть с такого угла. Но и этого мне хватило для того, чтобы понять, что если я решу пойти вверх то, как минимум поднимусь на высоту двадцатиэтажного дома. Перевёл взгляд вниз - всё проще и понятнее - до земли не больше трёх десятков метров...

– А это что за херня?
– пробормотал я, и принялся всматриваться в рельефный рисунок, что некогда был изображён на полу круглого внутреннего дворика.