— Галиен! — кричит Ранульф, бросая ему копьё и указывая на бойца в шлеме с дьявольской личиной, которого теснят двое здоровенных воинов. Галиен проверяет баланс копья и метает его. Оно проносится чёрной молнией сквозь серый день, пронзая шею одного из нападавших. Тот шатается и падает, а рыцарь в шлеме с дьявольским ликом ныряет под меч второго, поднимается гибко и быстро позади него, запрокидывает его голову, обнажая горло, и проводит клинком поперёк — день окрашивается багрянцем.

Гром катится по земле. Галиен оборачивается и видит, как в водоворот битвы влетает всадник на боевом коне. Копьё прижато к руке, шлемовой плюмаж развевается позади, как кровавый след. Вниз устремляется злое остриё, пронзая человека сквозь грудь до самой рукояти. Всадник отпускает копьё в последний момент и скачет дальше, оставляя мёртвого воина стоять, словно жуткий памятник — остриё оружия вошло глубоко в землю за его спиной.

Всё кончено. Галиен стягивает бацинет, выплёвывая песок и грязь. Глубоко дышит. Наслаждается чистым дождём на лице, когда рыцарь в дьявольской маске снимает шлем, и вороные волосы рассыпаются по плечам.

— Неплохой бросок для старика, — ухмыляется Гисла, протирая окровавленный меч куском ткани.

— Я целился в другого, — отвечает Галиен.

Битва выиграна, и его солдаты уже на коленях обшаривают мёртвых в поисках монет, колец, оружия — всего, что может пригодиться.

— Подгони повозку, — приказывает Ранульф Танкреду, самому молодому из них. — Загрузим всё и уберёмся отсюда до темноты.

Танкред кивает и шлёпает прочь по грязи.

— Пить охота, как рыбе на сковородке, — говорит Можер, присев на корточки и выламывая пальцы мертвеца, чтобы снять кольца.

Лучник Уильям Грей выдёргивает стрелу из шеи убитого и рассекает воздух, стряхивая с наконечника ошмётки. — Ты вечно пить хочешь, — говорит он.

— С младенчества повелось, — соглашается Можер.

Гисла вытирает кровь со рта и сплёвывает: — Я слышала, у его матушки вымя было, что твои мешки с зерном.

Можер кривится: — С твоими сиськами я бы с голоду помер.

Гисла скалится в ухмылке, а Годфри присвистывает, любуясь искусной работой на поясе с золотыми бляхами. Он поднимает его повыше к тусклому свету хмурого дня. Рядом Ансель разглядывает рубиновое кольцо, целует его и бросает Эвелине. Та посылает воздушный поцелуй и прячет кольцо в кошель на поясе.

— И сколько из этого мы должны отдать герцогу? — спрашивает Ивейн у Галиена.

— Нам оно нужнее, — говорит Фульшар.

— Точно, мы это заслужили, — добавляет Ансель, пересыпая монеты из кошелька в окровавленную ладонь.

— Мы сделали всё, что он просил, — отвечает Галиен. — Герцог сейчас со своими писарями составляет условия для барона Розенберга. Благодаря нам, между прочим. Не станет он придираться из-за пары безделушек да клинков.

— Безделушек? — Годфри вскидывает бровь, показывая Галиену золотой пояс.

Галиена больше волнует вмятина на затылке шлема. Часть жёлтой краски стёрлась, портя изображение летящего ястреба. «Сколько лет прошло с тех пор, как я нарисовал эту птицу», — думает он.

— Он и так неплохо на нас поживился, — говорит Галиен и оборачивается к хорошо одетому человеку на иноходце, появившемуся среди деревьев на краю поляны. Тот, похоже, любуется учинённым побоищем. — Что скажешь, Гинек? — спрашивает Галиен новоприбывшего, бросая кошель с монетами, который тот ловко подхватывает.

Гинек кивает: — Думаю, мой господин будет доволен решением нанять тебя и твою компанию, Галиен. — Его улыбка похожа на масляное пятно на воде. — Он выкажет свою признательность сегодня вечером. Еда, вино, женщины. — Он наблюдает, как всадница Эвелина ведёт боевого коня обратно на поляну, чтобы вытащить копьё из нанизанного на него человека. — Или что-нибудь ещё для вашего удовольствия, — добавляет Гинек, пока Эвелина тянется из седла к древку.

— Еда, вино и женщины — для начала сойдёт, — говорит Гисла с ухмылкой, в то время как Эвелина выдёргивает копьё, и труп падает в грязь.

Гинек улыбается, кивает и натягивает поводья, поворачивая в лес, к вооружённым людям в ливреях герцога Житавы, ожидающим среди деревьев. — Не забудьте головы, Галиен, — кричит он через плечо. — Моему господину нужно доказательство каждого убийства. Ты знаешь, как это делается.

Галиен обменивается усталым взглядом с Годфри, затем шагает к ближайшему трупу. Поднимает меч под дождь, смывающий кровь с клинка. И опускает.

***

Кружка с элем грохочет об стол. Годфри, притащивший выпивку, плюхается на скамью рядом с Галиеном, и они сдвигают кружки — эль плещет через край. Где-то играют музыканты, выводя весёлую мелодию на лютне и флейте. Гуляки горланят, пытаясь перекричать друг друга, спорят, пляшут, хохочут, окликают приятелей через весь зал — гам стоит такой, что впору вспомнить недавнюю битву.

— Куда дальше путь держим? — спрашивает Годфри старого друга.

Не успевает Галиен ответить, как встревает Ранульф: — Знаю я одного богатея в Баутцене, хочет избавиться от муженька своей дочурки.

Галиен одаривает это предложение тем взглядом, какого оно заслуживает. Ранульф пожимает плечами, откидывается назад и прикладывается к кружке.

Танкред делает большой глоток и проводит рукой по холёной бороде и усам: — Императору всегда нужны хорошие бойцы.

Годфри хмыкает: — Императору нужны солдаты, чтоб за него подыхать, — раздаётся согласное бормотание.