– Всё нет. Неправильный ответ. И поэтому камень продолжит поглощать тебя. Ты будешь служить - или как рабыня, или как каменное изваяние. ТЫ! ПРИНАДЛЕЖИШЬ! МНЕ!
– каждое слово он вбивал, как гвоздь.
– И будешь принадлежать настолько, сколько я сочту нужным, и служить так, как я пожелаю. У рабыни не спрашивают ни желания, ни согласия.

И добавил задумчиво, словно пробуя на вкус: «Да и не может клейменое мясо зваться Озмой Хранительницей Традиции, слишком длинное имя для ничтожной рабыни».

И отметил про себя, что рабыня даже не заметила, что он употребил её прозвище, которого бы не должен был знать. Хороший признак, рабыня истомлена, надлом близок...

***

Рифейну привез ему роскошный подарок - не иначе, Первый Предок надоумил. Седой Волк знал о безуспешной погоне Скульптора за знаниями Белых - а знания Белых Магов хранились у них в голове. Ни разу, ни полслова не прозвучало о какой-то библиотеке или ином своде тайн.

Скульптор давно охотился за магами из семьи Белых - да вот не попадались. Не он один за ними охотился, а Империя нуждалась в их знаниях и умениях, оттого и охраняла и скрывала всеми силами и возможностями Короны. Но крохи сведений всё же блуждали по Империи - а ему хватало терпения и настойчивости собирать эти крошки.

Белые были «семьей без земли» среди Магических Семей Севера. «Большая Семерка» занималась «высокой магией» и вершила дела государства - а Белым на откуп были отданы занятия грязные и грубые: отправления телесные и телесное здоровье.

Но именно к Белым со всех земель тянулись люди за излечением, за здоровыми детьми, за долголетием и красотой.

Как ни странно, именно по делам Белых судили люди о могуществе Северного Содружества. Мрачная магия остальных семей была неизвестна и непонятна Миру.

Возможно, именно это - богатство и слава без всякой власти - и толкнули старейшин семьи Белых на измену Содружеству Магических Семей, когда Империя пришла с войной. А члены семьи Белых знали многое и беспрепятственно входили во все твердыни Севера.

Империя выиграла войну - но Белые потеряли всё: из разгромленных Магических Семей выжили и спаслись лишь единицы, но каждый из них поклялся убивать каждого Белого, которого найдет. Влияние у Белых сохранилось, сохранилось и богатство, но жизнь под постоянной охраной в потаенных местах немногим отличалась от жизни узника.

Среди тех, кто принимал решение взять сторону Империи в войне, была и Озма, Хранительница Традиций. Скульптору не доводилось слышать о других женщинах с таким именем среди Белых. А если не забывать о том, что Рифейну сказал про ее возраст и положение - то это могла быть лишь одна Озма.

Белые вынуждены были время от времени покидать тайные убежища, путешествовать, называть свои подлинные имена - без этого никто не допустил бы их к тому, ради чего их звали и осыпали золотом.

Именно Белым "старая аристократия" Империи - не получившая свои владения из рук Императора, а ставшая графами и князьями соглашениями, заключенными с гениями мест, - вынуждена была доверять обеспечение наследования. Потому что гении мест заключали договор на крови и лишь правитель по крови мог рассчитывать на поддержку Бога своей провинции.

Отсюда и ритуал "вхождения в род", через который проходили жены, чей долг - родить наследника. Отсюда и предусмотрительный ритуал "посмертных детей", обеспечить который могли лишь Белые, отсюда и желание "старых семей" обеспечить присутствие Белого на родах - ибо каждый ребенок истинной крови был неизмеримой ценностью.

Империя прятала Белых в тайных охраняемых убежищах - но позволить вдовам и роженицам являться туда делало невозможным сохранить тайну. Оттого путешествие одиночного мага - обязательно с сильной охраной - ставило под угрозу лишь одного, а не всех обитателей тайного убежища.

Насколько известно было Скульптору, Озма - единственная, оставшаяся в живых из членов "Совета изменников", - давным-давно не покидала своего убежища. Как Рифейну удалось выследить ее, выманить и похитить?

Скульптор предвкушал увлекательную повесть...

***

– Я ухожу. Поразмысли ещё. Когда я вернусь следующий раз, камень будет касаться клейма на твоём плече...

Скульптор видел, что узница уже на пределе своих сил. Но не торопился делать следующие шаги.

Больше внутренней силы ожидал он от долгоживущего известного мага, показная слабость вполне могла быть коварной уловкой - прикинуться сломленной, чтоб торговаться за свою свободу. С другой стороны, долгие годы благоденствия и власти вполне могли источить слабостью сильный ранее дух.

В любом случае - пусть помаринуется еще.

И он развернулся, чтобы уходить.

Увидев это, магичка впала в настоящий ужас.

И сломалась.

Из последних сил она истерично закричала: «Я не понимаю, чего ты хочешь от меня! Я сказала тебе свое имя! Дай мне хотя бы глоток воды! Я умираю от жажды. Освободи меня из камня, я поклянусь служить тебе любыми клятвами!!!»

– Ты не понимаешь? Я милостиво дам тебе ещё время поразмыслить...

И ушёл.

Оставив её наедине с мукой окаменевших рук, которых она не чувствовала уже выше локтей, пылающих от усталости ног, мучительной, раздирающей грудь и горло, жажды.