Шрифт:
– Да, конечно.
– Если что-то пойдёт не так, выбегай за границы круга и замыкай линию. Вот соль. Ты крещеная?
– Да, – кивнула Лейла.
– Тогда возьмёшь щепоть соли и произнеси молитву – самый простой способ поставить защиту, известный во всём мире. Теперь слушай внимательно. Вот четыре черные свечи, их нужно расставить внутри круга по сторонам света. Порядок, которым соединяются точки, значение не имеет. Потом сама встанешь центр в круг, закроешь глаза и будешь ждать прихода силы.
– И как понять, что она пришла?
–Ты её почувствуешь. Я ярче загорятся свечи.
– Говорить что-нибудь будет нужно?
– Нет. Длинные словеса – фокусы для публики. Тёмная магия, если только дело не касается призывов, почти всегда обходится без лишних слов.
Взяв протянутые ей свечи, Лейла перешагнула меловую черту. Установив их, как и было сказано, по четырём сторонам, следуя инструкции, села на колени и закрыла глаза.
Капала вода. Равномерно, через определённые интервалы.
Кап…
Кап…
Кап…
Тот, кто одинок, тот непобедим, потому что нельзя потерять то, что тебе не нужно, а сознание – оно бессмертно.
Кап…
Кап…
Медленно вьются серебристые снежинки, падая на стылую землю.
Капли замерзают, стихает звук…
Кап…
И – темнота.
Только сознание воспринимает само себя, больше ничего нет.
Веки поднялись с трудом, далеко не с первой попытки.
Бросив взгляд на свечи, Лейла с удивлением увидела, что те не просто горели – они пылали, вытягивая вверх неправдоподобно узкие, длинные высокие языки. А вокруг её ног белыми кристаллами лежал снег. Кожу кололо, как бывает с мороза.
Юная колдунья вытянула руки, представляя, как каменное тело рептилии на алтаре становится мягче, гибче, оно согревается.
Чтобы облегчить ход силе, Лейла взяла из воздуха материализовавшийся нож и проколола себе палец. Алые капли упали на мраморные изгибы тела горгульи.
Одна, другая, третья капли просачивались сквозь белый камень.
По полу пошла вибрация, словно волна. Громкий глухой звук ударил в уши, будто одна из многочисленных колонн рухнула, рассыпаясь на части – тело рептилии пошло многочисленными трещинами.
Трещины всё разрастались, ширились, пока каменный панцирь не треснул, и ядовито-изумрудная тварь не поднялась, раскидывая кожистые крылья и обнажая острые волчьи клыки.
Помещение заполнилось неприятными, сладковатыми запахами гниения.
В какой-то момент поднятой Лейлой монстр замер, будто кто-то невидимый остановил кинопленку.
– Прикажи ей вернуться на своё место, – велела Василиса.
Мертвая рептилия слушалась безукоризненно.
Как только тело её успокоилось, Лейла попятилась, выходя за рамки мелового круга. Ноги у неё подгибались со страха.
Василиса выглядела недовольной:
– Если бы эта тварь была хоть немного опасна, ты бы погибла, – сказала она. – Что за манера дурацкая замирать столбом?
– Я испугалась! У меня такое впервые.
– Привычка впадать в ступор вредна для здоровья. Если ты будешь пугаться всех, кого создаёшь, скажи, какой в этом смысл?
Лейла не считала, что это она создала горгулью, но говорить об этом вслух не стала.
– Я сделала всё, что ты хотела. Мы можем теперь идти?
– А ты уже придумала, как выберешься наверх? – ехидно поинтересовалась Василиса.
– В смысле? – встревожилась Лейла. – Я надеялась, что ты об этом позаботишься?
– Тебе нужно учиться самой о себе беспокоиться. Я планировала улететь отсюда на своих крыльях. А у тебя своих, насколько я знаю, нет? Но зато они есть у твоей горгульи.
– Нет, Василиса!.. Ты не можешь бросить меня здесь одну! Наедине с… с этой!…
– Я одну тебя и не бросаю. За твоей спиной лежит прекрасное средство передвижения, а также универсальное орудие защиты и нападения. Всего-то и нужно научиться им пользоваться. Удачи с этим!
Густое облако черного дыма или теней оплело стройную фигуру Василисы.
– Василиса, не смей меня здесь оставлять! Не смей, слышишь?!
Лейла чувствовала себя как никогда близкой к истерике.
– В любом случае я не брошу тебя здесь надолго. Вернусь завтра или, может быть, послезавтра, если ты до того времени сама не справишься. До встречи.
Обернувшаяся птицей, Василиса метнулась в непроглядную тьму извилистых переходов.
– Ненавижу! – пнула Лейла ближайшую колонну. – Ненавижу Василису! Ожившие трупы терпеть не могу!!! Магию ненавижу! Всё здесь ненавижу!