– Подожди! – прошипела Блайт, следуя за ними. Она все еще была в ночной рубашке и халате, с распущенными волосами. – Я тоже пойду!

Элейн повернулась и ахнула от ужаса.

– Определенно нет! Нужно одеть вас соответствующим образом, а времени нет…

Блайт отмахнулась.

– Я не собираюсь показываться. Просто послушаю. Говори громко, кузина. И четко.

Хотя Сигне больше всего на свете хотелось сказать Блайт, как глупо и раздражающе это звучит, но времени на споры не оставалось. Они добрались до лестницы, и Блайт тут же отступила на шаг, забившись в угол площадки. Элейн тоже осталась там, предоставив Сигне спускаться одной.

Горничная была права – цветы были повсюду. Гигантские букеты пионов и роз. Куст сирени. Бесконечные вистерии, свисающие с массивных мраморных ваз. Было бы преуменьшением сказать, что их слишком много. Сигна изо всех сил старалась не обращать внимания на цветы, пока направлялась в гостиную, и воспользовалась моментом, чтобы оценить ситуацию, оставаясь незамеченной.

Байрон и Эверетт сидели друг напротив друга, между ними стоял поднос с чаем и нетронутыми пирожными. Эверетт был с головы до ног одет в черное, а шляпу держал на коленях. Его смуглая кожа приобрела пепельный оттенок, а на лбу прорезались тонкие морщинки, которых Сигна не замечала прежде.

Хотя каждое его движение было вялым, Эверетт поддерживал вежливую беседу, а Байрон был таким же правильным, как Перси когда-то, придерживаясь нейтральных тем и стараясь не совать нос в чужие дела. Хотя Сигна была уверена – ему этого очень хотелось. Она не слышала никаких упоминаний об Элайдже или герцоге, и вскоре любопытство взяло верх. Она шагнула на порог гостиной и откашлялась.

Мужчины поднялись на ноги.

– Мисс Фэрроу! – Эверетт сделал крошечный шаг вперед, бросив взгляд на цветы у нее за спиной. – Простите, что я снова врываюсь без приглашения. Обещаю, это не войдет у меня в привычку. Я бы отправил письмо со временем своего визита, но…

Ему не нужно было больше ничего говорить. Сейчас люди напоминали скорее пираний, ожидающих появления Эверетта, чтобы наброситься на него. Сигна вошла в гостиную и направилась к нему. И хотя это было неприлично, она взяла Эверетта за руку.

– Не нужно извиняться. Пожалуйста, давайте присядем. Я сожалею о вашем отце, и хотя знаю, что это глупый вопрос, но не могу не задать его… Как ваши дела?

– Мисс Киллинджер была очень любезна и уделила мне время, – сказал он, усаживаясь и увлекая девушку за собой. – Она помогала все организовать. Похороны, погребение… церемонию присвоения титула. Честно говоря, именно поэтому я здесь. Я хотел пригласить вас и вашу семью. А еще извиниться за свое поведение в ту ночь. Не представляю, что на меня нашло, когда я свидетельствовал против ваших родных. – Его взгляд скользнул в сторону Байрона, который кивнул, внимательно наблюдая за Эвереттом. Казалось, они уже о чем-то поговорили.

– Я был не в себе, – продолжал Эверетт. – Хочу, чтобы вы знали, что я поговорил с констеблем, как только пришел в себя, и что попытался обелить Элайджу.

Сигна выпрямилась, не обращая внимания на тихий стук, донесшийся с лестницы, где подслушивала Блайт.

– Вы хотите сказать, что его освободят?

Долгая пауза стала исчерпывающим ответом. Эверетт осторожно высвободил руку из ее ладони.

– Я не верю, что у вашего дяди были какие-либо причины отравлять моего отца, но мистер Хоторн признался, что именно он передал ему бокал, а констебль считает, что у него был повод желать смерти моему отцу. Они держат его под арестом, несмотря на мои показания. Я просто подумал, что вы должны знать – я не хотел, чтобы это случилось.

Будь Сигна на месте Эверетта и потеряй отца, то, вероятно, возненавидела бы его. Расчетливая часть ее сознания сразу же обратилась к мыслям о возможных мотивах. Но затем она вспомнила о письме Рока судьбы и его намерении проявить себя. Могла ли перемена в поведении Эверетта быть подарком от него? Сожаление в глазах Эверетта было настолько искренним, что она почти позволила себе расслабиться. Почти, но не совсем, учитывая, что не знала наверняка, пришел ли Эверетт сюда по собственной воле, или Рок судьбы посеял семя раскаяния в его сознании.

– То, что вы вообще его защищаете, уже неоценимая помощь, – сумела выдавить она наконец. – Случившееся с вашим отцом просто ужасно, Эверетт. И я глубоко признательна за то, что вы даже сейчас думаете о моем дяде, но вам стоит позаботиться и о себе. Если я могу что-то для вас сделать, пожалуйста, дайте мне знать.

– На самом деле, у меня есть одна просьба. – Он отодвинулся ровно настолько, чтобы сунуть руку в карман пиджака и достать письмо. – Как я уже сказал, я должен занять место герцога Бернесского, и мне очень важно, чтобы вы и ваша семья присутствовали на церемонии.

Когда он вложил приглашение в ее ладонь, Сигна замерла. То, о чем он просил, было широким жестом, и Сигна сомневалась, что Эверетт сделал бы это, если бы не Рок судьбы. Хотя, если бы не он, Элайджу вряд ли обвинили первым. И все же, если она и ее семья явятся на церемонию с приглашением от человека, который назвал ее дядю преступником… Что может быть лучше для оправдания Элайджи?

– В тот вечер я поспешил с обвинениями. – Эверетт провел рукой по волосам, его кадык заходил ходуном. – И приношу свои извинения. Думаю, это самое малое, что я могу сделать, чтобы компенсировать вред, нанесенный вашей семье. – Байрон прочистил горло, и Сигна посмотрела на него ровно настолько, чтобы увидеть, как он кивнул.