— Я не громоздкая! И не увесистая! И не… не крупная.

— Да не в этом смысле.

— А в каком тогда?!

— Это как неопровержимый аргумент в споре, который, вероятно, расшибёт тебе голову, и ты ничего не сможешь сделать против. Когда я скажу, что достал нож, а он вытащил из-за спины огромную дуру, имею в виду, что крутил я на хвосте драться против такого противника. То есть это что-то здоровое, сильное и непоколебимое. Что-то, с чем спорить невозможно. Что-то, с чем сталкиваться лоб в лоб будет верхом глупости, потому что дура в этом случае точно победит. В конечном итоге, слово «дура» имеет оба этих смысла, и только от тебя зависит, какой из них окажется правильным. Однако, хочу напомнить тебе, что ты сейчас сидишь здесь и пускаешь сопли, а кости четверых говноедов, которые пришли по наши души, плескаются в огненном море. Так что, кто из вас тупой, ответ, пожалуй, очевиден.

Я попытался донести до неё суть своих мыслей как мог. Только в конце понял, что, в принципе, достаточно было что-нибудь соврать, и этого хватило. Бесилка некоторое время сидела молча, и я, кажется, даже начал потихоньку уплывать.

— Я сильная.

— Ага, — ответил в полудрёме.

— Я Дура!

— Ага…

— Я ДУРА! — сжала она руку в кулак. — Я неопорожнённый мент в ссоре!

— А? То есть… Да-да… Аргумент в споре. Дура…

— М?

— Давай спать.

Не успел я договорить, как эта писька прыгнула на меня сверху и крепко обняла, прижавшись грудью к моей спине.

«Надо будет придумать ей какую-нибудь повязку, а то я её соски уже спиной чувствовать начал».

В мастерской стоял полумрак, от печки исходило тепло. Места на лежанке было немного, но нам хватало. Чуть позднее, перевернувшись на другой бок, прижался ко лбу бесилки своим лбом и взял её когтистую руку в свои, так мы и уснули.

— Хью! Просыпайся, ленивый бес! — послышался сварливый голос тапира. Мы аж вздрогнули, когда его услышали.

— Фикул? Что случилось?

— Помоги занести горшки внутрь.

— Зачем?

— В смысле зачем?! Если я их на ночь оставлю на улице, то их все растащат! Давай поднимайся, глупый бес!

Я как-то об этом не подумал. Дура помогла мне быстро затащить всё внутрь, потом Фикул закрыл прилавок, и мы снова легли спать. На этот раз до самого утра.

Перед тем как уснуть, мне в голову опять полезли мысли о грёбаных конфетах. Но суть не в этом, а в том, что в какой-то момент моё внимание переключилось на котёл душ, который я видел, когда беседовал с преисподней. Вот вы что-нибудь слышали про адский котёл, в котором варятся и мучаются души грешников? Доводилось? Вот именно. Доводилось. О нём буквально твердит почти каждая религия. А значит, что некто не просто выбрался из ада. Он умудрился добраться до моего мира и там всем рассказать, что есть такое замечательное место.

Но как? Пожалуйста, кто-нибудь, расскажите мне.

Примерно с такими мыслями я провалился в сон.

Ночью мне опять снилась моя семья. Они вели себя так, словно ничего не случилось и ничего не произошло. Отец вновь готовился к важной встрече, мать хлопотала по дому и что-то бурно обсуждала вместе со старшей горничной Гортензией. Пару раз попадалась сестра. Она была всё такая же весёлая и жизнерадостная. Ещё, кажется, видел Риту. По крайней мере, я точно помню свое желание её увидеть, но у меня словно каждый раз возникали какие-то проблемы, из-за чего эти встречи не состоялись.

А потом прозвучал голос преисподней.

— Хью…

— М-мам?

— Найди свой дом, Хью. Ты должен его найти.

Я резко открыл глаза. В мастерская была по-прежнему закрыта, у входа тихо похрапывал Фикул, а Дура…

— Ху-у… — прогудела бесилка, обняла мою голову и прижала к своей груди.

Надо спать. Завтра будет тяжелый день. Как, впрочем, и послезавтра, и послепослезавтра. Вряд ли в аду будут лёгкие дни.

Глава 15

Первый рабочий день

Не то чтобы я не привык рано вставать, Рита всё же старалась следить за моим режимом, но просыпаться от того, что кто-то с силой и с криком дёргает тебя за жопный отросток, именуемый в простонародье хвостом, весьма неприятно.

— Вставайте, ленивые бесы! Просыпайтесь! — прозвучал раздражённый голос тапира, который тут же сменил другой, более громкий и нетерпеливый. Кто-то нагло долбился в деревянную перегородку, отделяющую гончарную мастерскую от внешнего мира.

— Фику-у-ул! Сракоголовый ублюдок, ква! Открывай лавочку, пока я её не разнёс, ква!

Гончар вздохнул, потёр шею и пошёл открывать прилавок. Когда деревянные створки открылись, я заметил демона, который очень сильно напоминал прямоходящую жабу. Нет, он буквально был жабой. Огромной блядской жабой.

— Чего тебе, Абаж?

О! Слышали? Его даже зовут как жабу. Но какого хрена ему надо? Чё припёрся-то в такую рань?

— Уа? — дурилка сонливо зевнула и нехотя поднялась. А между тем трагедия набирала обороты.

— Чего мне?! Ты спрашиваешь чего мне?! Твой горшок сломался, ква! Клянусь адом, прямо во время процесса лопнул и рассыпался на осколки! Ты знаешь, какого это выковыривать острые черепки из своей задницы вместе с говном и кровью, ква?! Я требую блядскую сатис… сосисакцию! — жаба-демон ударил кулаками по крышке прилавка. — Мне нужен новый горшок, ква! И ты дашь мне его бесплатно!