А одеяло взяло и закрутилось в трубочку, причем один из концов при этом направился прямиком в окно корпуса, которое выходило в общий столовый зал.

— Не нравится мне это, — бросил я такую фразу Григорию, — лично я бы шмальнул по этой хрени из обоих стволов… как Тамарка по коту.

— Без приказа не стрелять, — вот и все, что ответил мне капитан.

А события тем временем продолжали развиваться и без нашего деятельного участия — одеяло начало вращаться в воздухе с увеличивающейся частотой, при этом от него даже я почувствовал, как исходят волны очень низкой частоты, герц семь-восемь по моим скромным прикидкам. Из глубин долговременной памяти всплыли сведения про инфразвук и про то, как он нехорошо действует на человеческую психику…

А еще через полминуты задняя дверь корпуса распахнулась и оттуда стройной колонной начали выходить наши коллеги по несчастью, во главе Ирина, за ней Анвар, а дальше все остальные. Лица у всех были какие-то отрешенные, и все улыбались как ненормальные. Тут я уже не выдержал и во весь голос заорал Григорию:

— Щас ведь это одеяло всех за собой уведет! Стреляй, пока не поздно.

Но Гриша обернулся ко мне все с той же идиотской ухмылкой, которая значилась на лицах всех остальных. Тамарка продублировала ему мои слова, но, видя, что толку с них как с козла молока, обернулась ко мне.

— Ты-то хоть вменяемый остался? — проорала она мне в лицо, — стреляй в это гребаное одеяло одеяло, пока оно всех за собой не утащило!

Я и разрядил рожок своего АКМа прямиком в середину трубочки, в кою свернулось означенное одеяло… оно как-то быстро увяло, это одеяло, вращение сначала замедлилось, а потом и вовсе прекратилось, а еще через пару секунд оно обвисло и тяжело плюхнулось на газон с декоративными цветочками.

— Все назад, — продолжил я распоряжаться, сопроводив команду взмахом ствола АКМа, — быстро!

Народ видимо освободился от гипноза этой неведомой сущности и начал поворачиваться в обратную сторону. А я вместе с Тамаркой помог этому процессу, придавая народу дополнительное ускорение пинками и толчками прикладом. Последним очнулся Гриша, он недоуменно повращал головой туда-сюда, но быстро присоединился к направлению общего движения.

— Ну все, — сказал я, заперев заднюю дверь на замок и задвижку, — от Гаммельнского крысолова мы, кажется, избавились.

Народ, который не ходил в экспедицию к ларьку, очухался через пару минут, причем память у него отшибло напрочь… ну не совсем у всех, конечно, кроме одного… то есть одной. Что-то внятное смогла сформулировать только Ирина.

— Почувствовала какое-то неодолимое желание выйти на свежий воздух, — рассказала она с помертвевшим лицом, — находиться в закрытом помещении вдруг стало невтерпеж… вот и пошла на свежий воздух, а дальше вы все видели.

— Клаустрофобия, — вспомнил я соответствующий термин из учебника, — только психиатрии нам сейчас и недоставало.

— Стоп, — поднял руку вверх Гриша, — а где Валера? Вас же четверо должно было остаться, а я только троих вижу?

— Был все время с нами, — отозвался врач, — вон там сидел, у окна… ножик в пол втыкал, я ему еще замечание сделал, чтоб не портил казенное имущество.

— Так, — поднялся и хлопнул в ладоши капитан, — все ищем Валеру — двое на первом этаже, двое на втором, остальные остаются здесь и контролируют выходы. При малейшем нештатном развитии ситуации подавать сигнал голосом. Кто наверх идет?

— Я могу, — поднял я руку, — с Ириной на пару.

— Нет, — решительно возразил капитан, — женщины остаются здесь, в бой идут одни мужики.

На этот сексистский выпад никто почему-то возразить не решился, так что в напарники мне достался врач Анвар. А Гриша с Афоней взяли на себя столовую и примыкающие к ней помещения.

Наверху было тихо, сумрачно и в воздухе витали странные запахи. Примерно такие, которые я первый раз ощутил, когда мы шли к ларьку.

— Ты ничего необычного не чувствуешь? — спросил я у врача, — в смысле запахов.

— Да вроде ничего, — он с шумом всосал большую порцию воздуха, — все, как всегда… хлоркой разве что пахнет.

— Ну на нет и суда нет, — вздохнул я, — откуда начнем?

— Давай с правого крыла, — предложил он, — оно короче.

И мы повернули направо — тут сразу возле лестницы имел место туалет, мультигендерный, с закрывающимися кабинками и общей прихожей с умывальниками и сушилками.

— Я дальний конец проверяю, — скомандовал я, — а ты в ближнем посмотри.

Как и следовало ожидать, ничего мы в этом сортире не обнаружили. Да и если вдуматься — кому в голову придет прятаться в таком странном месте? Опять вышли на лестницу и свернули в правый коридорчик, он совсем коротенький оказался, метров 5–6. Три двери налево, одна направо, в самом конце коридора рядом с окном.

— Тут у нас три физио-кабинета и один массажный, — пояснил Анвар и тут же поправился, — раньше, конечно, были…