— Да это-то понятно, — задумчиво отвечал я и взялся за ручку первой по ходу движения двери, — закрыто… у тебя ключи есть?

— А то как же, — вытащил он из кармана большую связку, — у меня все есть.

Проверка второго этаже не затянулась — как и следовало ожидать, ничего и никого мы тут не обнаружили. Я только обратил внимание на сейф в кабинете заведующей, большой и тяжелый… почему-то раньше он ускользнул от нашего внимания, хотя мы тут не раз бывали, и даже кино смотрели, помнится.

— А что в этом сейфе? — спросил я у врача.

— Как обычно, — вздохнул он, — лекарства строгой отчетности.

— Наркота что ли?

— В том числе, — вторично вздохнул он, — случаи с больными разные бывают, так что на всякий пожарный и это дело имеется.

— Открыть сможешь? — попросил я.

— Попробую, — и он начал проверять ключи из своей связки.

Десятый примерно по счету подошел, дверца скрипнула и открыла нам внутренности сейфа. Там было два отсека, вверху аккуратными стопками лежали упаковки таблеток, а внизу, к моему вящему удивлению, пистолет, по виду Макаров, и еще какие-то железки.

— Интересные вещи ваш главврач в работе использует, — сказал я.

— Сам удивлен, — повернул голову ко мне Анвар, — забираем?

— Конечно, сейчас нам любое оружие сгодится, — отвечал я, — что там за железки рядом с пистолетом лежат?

— Могу, конечно, ошибаться, но по-моему это два электрошокера, — и он вытащил на свет божий все содержимое нижнего отсека.

— И точно шокеры, — сказал я, разглядев надписи, — а с таблетками что?

— Возьмем обезболивающие с успокаивающими, — пояснил врач, — может пригодиться… и пожалуй психотропные тоже прихватим… мало ли что.

— Это галоперидол что ли? — поинтересовался я.

— Его сейчас почти не используют — кветиапин и сероквель в моде.

— Ну забирай этот сераквель, — сказал я, — да пошли вниз, там, я думаю, поиски тоже закончились.

— Подожди, — вдруг притормозил он меня, — а у вас-то что там обнаружилось, когда вы к ларьку ходили?

— Ничего хорошего, — не стал я выбалтывать все раньше времени, — а подробности сейчас Гриша расскажет… наверно… и Тамарка добавит. Вот кстати про нее вопросик — с точки зрения практикующего врача что там у нее в анамнезе? Не поделишься?

— Вообще-то это врачебная тайна, — замялся он, — но в связи с особыми обстоятельствами так и быть, скажу тебе по секрету — у нее все признаки прогрессирующего синдрома дефицита внимания на фоне гиперактивности…

— Глубоко, — задумался я, — сераквелем это лечится?

— Нет, там другие таблетки в ходу, — задумчиво пояснил Анвар, — но я их тоже на всякий случай прихватил.

— Хорошо иметь своего врача в коллективе, — выдал я такую умную фразу, после чего мы гуськом спустились на первый этаж.

А на первом этаже царило уныние и тоска, все остальные члены нашего временного комьюнити в количестве четырех штук сидели в разных углах столовой и молчали.

— Ну что, — сразу взял быка за рога Григорий, — вы тоже ничего не обнаружили?

— Увы, — ответил я за нас обоих, — если не считать еще одной единицы огнестрельного оружия, — и я показал всем ПМ с коробкой патронов к нему.

— Отдай Афоне, — распорядился капитан, — он у нас бывший вохровец, должен уметь обращаться. А у нас и совсем никаких находок не случилось, пропал, значит, Валера, с концами.

— Что-то мне это начинает напоминать детскую считалку про десять негритят, — уныло сказал, усаживаясь за стол, — и детективный роман Агаты Кристи одновременно.

— Вы бы хоть рассказали, что там нашли возле ларька, — поинтересовалась Ирина, — а то молчите все.

— Сейчас расскажем, — вздохнул Гриша, — Иван, у тебя язык лучше, чем у остальных, подвешен, давай ты рассказывай что ли…

И их осталось шесть

— Да без проблем, — отозвался я, — только сначала хотелось бы про Валеру уточнить…

— Уточняй, — взмахом руки дал мне разрешение капитан.

— Кто его в последний раз видел и где? — задал я главный вопрос.

Народ сдержанно зашумел, а отвечать вызвалась Ирина.

— Наверно я… когда вы ушли к этому ларьку, мы все разбрелись по столовой, а Валера, если не ошибаюсь, остался возле черного хода… больше я его не видела.

— Может, в подвал спустился? — тут же предположил я, — его мы не осмотрели.