Лишь на полголовы он был выше Нотонира и самого Клепсандара — до Йору и долговязого Лаг Бо далеко. Мускулы его раздувались под сероватой кожей округлыми буграми, что Арачи старательно подчёркивал кожаными жилетами и рубашками без рукавов, но всё же встречались от Коваранта до Лемии силачи повнушительнее.

— Живогор он, — протянула Висида, когда Клеп озвучил размышления.

Она всякий раз уверяла, что дело таилось в прошлом Арачи. Годы в Шаадамаре отпечатались на его плечах руках и груди переплетением хитроумных татуированных узоров, о значении которых он рассказывать не спешил. Клеп лишь знал, что живогоры своё имя заслужили тем, как в пылу боя поджигали в себе саму жизнь заодно с кровью. Такой ценой они обретали силу ещё более великую, но Арачи к Возжиганию не прибегал за те полгода, что Клеп и Висида странствовали со Сворой.

— Древо Всезнающее, кажется, долго будем пиво ждать, — сестра со стоном растянулась на столе.

Пусть вечер опускался на Раздол, путников в постоялом дворе было мало. Так уж повелось с тех пор, как некто, прозванный Сюзереном, заграбастал земли к северу от речки Птара и стал брать мзду за проход по единственной переправе.

Двое смурных северодольцев — возможно, сородичи Йору и Нотонира по Соттории — вели тихий разговор в дальнем углу. С другим гостем, столь смуглым, что пришёл явно со Старой Земли, Клеп разминулся на узкой лестнице накануне. Последней же была женщина, от ступней до затылка завёрнутая в неприглядные серые ткани. Она склонила голову над стойкой трактирщика и неспешно попивала единственную порцию пива с того момента, как пол-Своры вернулось в постоялый двор.

Конечно, распылённый боем Арачи тут же уселся подле неё. Из-за неказистой улыбки полились неразборчивые с такой дали речи — сладчайшие, как наверняка считал сам живогор. И девушка, кажется, с интересом внимала его словам.

— Пойду-ка, сам возьму пива, — вызвался Клепсандар, выбираясь из-за стола.

— Сядь ровно, — Висида ухватила его за запястье. — Спугнешь девку, и Арачи будет стонать всю дорогу.

Клеп пожал плечами и вновь занял место:

— Уже знаешь, куда эта дорога поведёт-то?

— Ко-неч-но, — задиристо отчеканила сестра, выговаривая каждый отзвук. — Йору же так любит со мной делиться тем, что у него на уме.

Клеп с усилием проглотил слова. Как заядлый рыбак с Даллы, сестра всякий раз закидывала удилище, чтобы покостерить вожака Своры заодно с кем-то из спутников. Нужно было молчать и уж точно не спорить. Не хотелось ему получить даже игривую подачу руническим посохом, приставленным к стене трактира.

— Тебе бы отдохнуть, — посоветовал Клеп тихо. — Тебя ж ранили сегодня.

— Пф-ф, царапина, — Висида отмахнулась, но всё же призадумалась. — Хотя, вздремну, пожалуй. Ты же проследишь, чтоб Йору выдал всю нашу меру?

Клеп смиренно кивнул, и сестра поковыляла к узкому подъёму на второй этаж, где под дырявой крышей находились их комнаты без окон. Уже взобравшись на полдюжины ступеней, она провернулась вокруг посоха и наставила на Клепа палец:

— И пусть духи сразу готовят тебе подстилку, если хоть одной монеты не досчитаюсь.

— Что за возня? — сестра заворочалась под тонким покрывалом. Открылся налитый янтарём глаз среди волнистых прядей.

Клеп втянул воздух через ноздри, но выдыхать не стал. Бывало и такое, что если помолчать подольше, то Висида засыпала вновь, а наутро и не вспоминала, что кто-то посмел шуметь возле её постели.

Надежды рухнули горсткой мелких черепков, когда в коридоре раздался гомон. Клепсандар расслышал знакомый гулкий бас Арачи, а сквозь него проклёвывался спокойный говор Йору.

— Ещё же солнце не встало, — простонала Висида.

Клеп спешно сгрёб все монеты, что успел выложить на дряхлую тумбу, в кошель, что тяжелел с каждым заданием вдали от мест, обжитых торговцами книгами и диковинками. Пока остальная Свора довольствовалась одним весом награды, Клепу нравилось изучать каждую монетку. Будь то тонкие диски из Междуречья, бронзовые квадратные печати Шаадамара или выпуклые профили владык Коваранта — он рассматривал потёртости, слепки грязных пальцев. Каждая из них прошла путь не меньший, чем сам Клепсандар. Их звон и разбудил Висиду ещё до того, как в разгорающемся споре Арачи и Йору пробился сиплый голос Нотонира.

— Даже не вздумай, — шикнула сестра двери, за которой нарастали шаги.

Три стука — и она отворилась. Нотонир просунул крючковатый нос в проём. Он несколько раз шмыгнул, будто принюхиваясь к комнатушке.

— Ваши кошели на месте? — продолжать колдун не спешил, пока и Висида не закивала из-под шерстистого покрывала. — Кажется, Арачи кто-то обокрал.

— Или Йору не донёс мою часть! — гаркнул живогор.

Шаадамарец возник за Нотонира спиной в одних растянутых панталонах. Руки он сложил на расписанной рунами груди.