– Но учатся «невесты» оборотней.

– Что? В каком смысле.

Влад отложил планшет, слез со стола, прошёл к кофемашине, нажал «эспрессо» и подставил под рожок чёрную керамическую чашку с выдавленным на боку котом в шапочке. Одно ухо кота торчало, другое было скрыто, а с верха шапочки свисал помпон. «Мы это то, что мы пьём» – гласила надпись косым росчерком.

– Тут вам повезло, Дарья Романовна, – хмыкнул курсант. – Потому что человеку вашего сословия сложно было бы понять такие нюансы. Но, к счастью, у вас есть я.

Даша хмыкнула, опустилась в кресло, подвернула по-турецки ноги, снова взяла кофе и вопросительно уставилась на рыжего аристократа.

– Если прямо говорить, максимально меня в нашем князе удивляет не отсутствие сведений, и не «Алатырь» – в конце концов, может, Его светлость тайком увлекается фотоискусством? Но этого мы с вами не узнаем: если и правда, то его работы должны появляться под псевдонимом. Нет. Меня удивляет, что оборотень не женат. Ему уже под пятьдесят, не самый юный возраст даже для таких, как он.

– Подумаешь. Может, после пережитого в детстве у него фобия? Ну или просто…

– Дарья Романовна, тут такое дело… Есть свет, а есть полусвет. И даже графы Толстые это – полусвет. Высший свет – только оборотни. Оборотни – только Рюриковичи. С девятьсот восемнадцатого это так…

– Тысяча девятьсот восемнадцатого?

Влад сморщился, забрал чашку, вдохнул резкий аромат арабики.

– Естественно. Со времён открытия сверх-энергии мир разделился на оборотней и всех остальных. Но тут такое дело… Как вы знаете, порой у оборотней рождаются монстрюки. Есть разные версии, почему это происходит. Но научно-исследовательский центр, посвящённый этой проблеме, до сих пор не закрыт, а это говорит о многом. Нихрена им неизвестно точно. Насколько я знаю, одна из теорий утверждает, что не все женщины совмещаются с оборотнями. Генетически. В лучшем случае у такой женщины родится человек. Целиком, без возможности изменений. В худшем – монстрюк.

– Положим. И? При чём тут самоубийство?

– Дарья Романовна! Ну нельзя ж так тупить! – проворчал Влад покраснев. – Свяжите одно с другим и получите…

– Институт невест? Генетически проверенных на совместимость?

– Да. Верно.

– А девочки из оборотней разве не совмещаются?

– Кто их знает. Но вот только… Сто лет, Дарья Романовна. Все оборотни – Рюриковичи. Иначе говоря: Шаховские, Гагарины, Лобановы-Ростовские, Трубецкие, Путятины, Кропоткины, Хованские, Ржевские и Голицыны. Девять княжеских родов. Они там все выродятся, если будут жениться только на своих. То есть, для потомства им нужны девушки не из Рюриковичей.

– Ясно.И тут оборотням на помощь приходит Елисаветинский институт благородных девиц. А князь должен жениться, чтобы продолжить род…

– Естественно! Дарья Романовна, он же Рюрикович.

Даша задумалась, забарабанила пальцами. Залпом выпила кофе до конца.

– Ладно. Поняла. Вернёмся к Птицыной. Она тоже елисаветинка?

– Да. Вот, смотрите, выпуск двадцать первого года.

Влад развернул планшет к ней, и Даша с любопытством посмотрела в девичьи невинные лица, сияющие нежностью взоров. Нежные пелерины, кремовые платья в пол. Девушка даже моргнула, но нет, это была современная фотография, не ретро.

– Так, ладно, усвоила. Но всё равно не понимаю: зачем прыгать с семьдесят четвёртого этажа? Ну отказался жениться князь, найдётся другой оборотень.

– Кто подберёт объедки со стола Шаховского?

Даша нахмурилась, резко поднялась, потуже затянула халат.

– Влад, вот то, как вы выразились… Это мизогиния, ничто иное. Двое людей занимались сексом. Обоим нравилось. Причём тут объедки?

Голос её дрожал от сдерживаемой злости.

– Это не я выразился. Так считают в среде таких, как Шаховские. Дарья Романовна, вы только представьте: девочке с семи лет внушают, что её мечта – выйти замуж за оборотня, родить тому сына. Или двух. Или сколько там. Изо дня в день девочку готовят к этой цели. Музыка, танцы, создание уюта, этикет, стилистика – всё, с утра и до вечера. Там почти нет математики, высшей точно нет. Физика, химия, география, экономика – всё побоку. А вот делать реверанс, улыбаться… Их учат создавать причёски, наносить макияж, изящно ходить, держать спину, вышивать… А наша Серафима, плюс ко всему, нацелилась очень, очень высоко. Мы не знаем, встреча девушки и «самого завидного» жениха империи произошла случайно или намеренно. Но зато знаем: Серафима Гавриловна со страстью собирала общие фото с «принцем» мечты. Посмотрите.

Даша полистала альбом со страницы покойницы. Невольно вздрогнула: ей показалось, что оборотень с фотографий наблюдает за наблюдающей горящими глазами. М-да. Мариинский. Яхта. Петергоф. Какой-то ресторан. Воздушный шар. Фотографий было множество, и везде – сияющая Серафима, каждый раз в новом великолепном платье, и бесстрастный, холодный, застывший Шаховской. Князь не позировал, но и не пытался убраться в тень.

– А если она его шантажировала? Может, Серафима ждала ребёнка от князя? Или узнала какую-то тайну… Случайно или нет она схватила «Алатырь»? Что это? Просто месть рассерженной девушки? И что вообще в комнате делал фотоаппарат? Вы заметили: там вообще не было ничего лишнего.

– Вот, Дарья Романовна. Вы зрите в корень.

– Кому после моего ареста передали дело?

– Его закрыли.

– Что?! – Даша вскочила.

Влад хмыкнул. Задорно посмотрел на гостью и облизнул кофе с рыжей поросли мягких усиков над губой.

– Самоубийство. В отделе ничего не говорят про ваш арест. Вы официально на больничном. Дело передали капитану Выхину, ведь оно произошло в его смену. Но я попросил капитана дать мне возможность посмотреть отчёт судмедэксперта…

– И он дал?!