– Городская! – уверенно сообщил стражник. – Была б деревенская, сказала б «знаю».

– Ну, раз умеешь, то скажи, где ты живешь? На какой улице? С кем? – оживился чиновник.

– Там, – кивнула она на окно. – Где-то там.

Она смутно припомнила добротный дом с палисадником и задним двором, но вспомнить улицу уже не смогла.

– Не помню, – сказала она. – Там. Все умерли, я думаю…

Теперь она и в самом деле подумала, что все умерли, но кто эти «все», сказать бы не смогла. В памяти клубился туман, скрывая все новые и новые детали.

– А зовут вас, барышня, как?

«Зовут? Он спрашивает об имени? Имя…»

– Не помню, – сказала она вслух.

– Такое бывает вообще-то… – подал голос из-за ее спины давешний мужчина. – Небось натерпелась, пока другие отходили…

– Ну, да, – кивнул чиновник. – А лет ей, как думаешь, сколько?

«Он не меня спрашивает… Странно. Но сколько же мне лет?»

– Выглядит лет на семь-восемь, – предположил мужчина, стоявший за ее спиной.

– Вот и я так думаю, – кивнул чиновник и стал что-то быстро записывать на клочке плохой серой бумаги.

«Плохой? – вяло удивилась она. – Но откуда известно, что эта бумага плоха?»

– На вот. – Мужчина в синем кафтане закончил писать и протянул записку кому-то, чье присутствие угадывалось за ее спиной. – Отведи ее в приют «Длань Господня», знаешь где?

– Как не знать. – Мужчина выступил из-за ее спины и подошел к столу. Он был громадный и сильный, одетый в вареную кожу и черную сталь.

«Солдат?»

– Скажешь, что нарекаю ее Тиной Ферен. Если так и не вспомнит, кто и что, пусть будет Тиной в честь моей бабки, а коли так, то и фамилию мою пусть носит. Тина Ферен… По-моему, совсем неплохо!

«Тина Ферен?» – подумала Тина и поняла, что так оно и есть: это было ее имя.

* * *

– Уходи! – крикнула Гилда. – Уходи сейчас же. Тебя не должны найти в этом доме!

– Но почему? – нахмурилась Мета.

– Чему я тебя учила, девочка? – Гилда говорила, с трудом выталкивая слова из опухшего горла, одышливо, с хрипом.

– Я составлю яд…

– Поздно, – покачала головой женщина. – И ты это знаешь. Лихоманка добралась уже до кроветворного начала, а это верная смерть.

– Смерть, – как эхо повторила за Гилдой Мета, одновременно отпуская на волю задавленное страхом знание. – Ты умрешь в течение ближайшего часа.

– Верно, – кивнула женщина. – А вслед за мной умрут и все остальные. Агнет и Кло не встают со вчерашнего вечера, Джерт… Думаю, он уже испустил дух. Что скажут об этом «вороны»?

– Что вас убило черное поветрие.

– И все?

– «Темная волна»… – Слова сорвались с губ, и правда обрела наконец силу реальности.

– Нам не повезло, – хрипло подтвердила Гилда. – От черного поветрия есть много средств. Да и шанс на случайную удачу остается всегда, иначе все бы давно вымерли. Но «темную волну» человеку не пережить, а ты жива…

– Они решат, что я оборотень.

– Поэтому уходи сейчас, пока я еще могу оказать тебе последнюю услугу. Выпей это! – В дрожащей руке женщины возникла маленькая серебряная фляжка.

– Кислица, корень гореца, калган…

– Остановись! – приказала женщина. – Я знаю, на что ты способна. Ты последний мастер ядов по эту сторону Подковы, и тебе не надо демонстрировать свои умения. Пей!

«Вода забвения, – Мета приняла от Гилды фляжку и поднесла ее к губам. – Прощай, Мета, и… И до встречи!»