Молча кивнул, не став спорить с выбором медведя.

— Существует так называемое поле энергии мира, — начал Пульпуриус. — Что это такое тебе знать особо не надо, только мозги себе сломаешь, но вот что стоит понимать — оно постоянно расширяется, со скоростью немного меньшей скорости расширения вселенной, и обладает… — медведь на несколько секунд задумался. — В лексиконе вашей расы нет подходящего слова, которое могло бы это описать, но наиболее подходящим будет сознание или разум.

— Разумное поле, которое обладает сознанием?

— Я же говорил, не забивай голову, — махнул Пульпуриус своей плюшевой лапой. — Сейчас это не то, над чем тебе стоит задумываться. Просто слушай. Большинство живых существ, попавших под воздействие энергии мира, начинают изменяться. Те, чей организм отторгает эту энергию, обычно мутируют и теряют способность к мысли, остальные же адаптируются и получают возможность эволюционировать. Это и есть тот самый интерфейс, который появился у тебя в голове.

— Но почему он так странно выглядит? В том плане, что слишком уж идеально подходит для понимания и очень сильно смахивает на игровые системы, привычные для нашего мира.

— Так и должно быть, — кивнул Пульпуриус. — У каждой расы интерфейс выглядит по своему, да и внутри одной расы иногда встречаются внешние отличия. Но глобальная суть не меняется. Поглощенная энергия мира идет на развитие, усиливая организм и трансформируясь в новые навыки.

— Поэтому после убийства тварей повышаются характеристики? — догадался я.

— В целом да, но не совсем, — покачал головой медведь. — В период между фазами и этапами так и происходит, но вот непосредственно во время фазы энергия мира из большинства источников временно замораживается, и по окончании фазы выдается награда, равноценная замороженной энергии. Так же энергию можно получать не только за убийства тварей, но и многими другими способами. Те же достижения, например.

— Ясно, — кивнул я. — А как так вышло, что мое достижение «прыгнуло» сразу на несколько ступеней вверх, получив огромную прибавку ко всем эффектам?

— Потому что я — не какой-то там киддет, а целый принц! — Пульпуриус гордо поправил корону. — Шучу. Просто некоторые достижения имеют разную ценность в зависимости от скорости их получения, или даже ограничение по количеству владельцев. Например, обнаружение нашего магазина в первый день — сложное дело, поэтому первопроходцы могут рассчитывать на надбавку. А, скажем, через месяц, найти нашу лавку ни для кого не составит особой проблемы. Поэтому я так сильно удивился, что сейчас только-только кончилась первая фаза, а один из магазинов уже раскрыт.

— Один из магазинов? Получается, где-то есть ещё подобные?

— Я не совсем правильно выразился, — усмехнулся Пульпуриус. — Если быть точным, то магазин у нас всего один, но вот входов в него сотни и тысячи. Вход может появиться абсолютно где угодно, однако после использования он исчезает и появляется где-то в другом месте. К сожалению, это правило установлено не нами, и обойти его мы никак не можем.

— То есть чтобы тебя встретить, мне нужно будет найти, куда переместился именно этот вход?

— И снова мимо, — покачал медведь головой. — Мы не привязаны к конкретному входу. Когда перед магазином появляется клиент, один из нас выходит наружу. Естественно, я уже оставил на тебе свою метку, и смогу увидеть, когда ты придешь. Но не факт, что тебя встречу именно я. Всё-таки я принц, а не какой-то там безродный!

Медведь снова гордо напыжился и показал лапой на корону. Что-то чересчур много он уделяет внимания своему статусу. Это какая-то культурная особенность, или…

— А лет то тебе сколько, принц? — усмехнулся я, озвучивая своё предположение.

— Девятьсот тридцать семь, если переводить в летоисчисление вашей планеты, — ошарашил меня Пульпуриус. — От нашего оно правда не особо сильно отличается — по нашим меркам это будет девятьсот девяносто пять лет.

— Не врешь? — удивленно спросил я.

— Да, — кивнул медведь, но тут же скромно добавил. — Правда у нашей расы совершеннолетие наступает ровно на тысячный год.

— Так ты ещё совсем маленький! — усмехнулся я. Моё предположение оказалось верным. — Держи конфетку!

Не зря же я захватил с собой упаковку леденцов?

Нащупал в кармане штанов шуршащий фантик и с широкой улыбкой на лице протянул Пульпуриусу.

— Что это? — подозрительно спросил медведь, забирая у меня с ладони зип-пакетик с белым порошком.

— Стой! — воскликнул я, быстро выхватывая у Пульпуриса из лап зипку, которую тот уже принялся открывать. Не хватало мне ещё этого розового медведя подсадить на что-то запрещенное. Тем более принца! Вряд ли остальных киддетов это обрадует… И зачем я только взял эту дрянь с собой? — Прости, случайно перепутал. Вот.