— Исчадие Тьмы, порождение нечестивого Инферно! — громогласно прокричал рыцарь на наречии южных земель Нейтриса, направив на меня остриё меча. — Я, лорд Червис, наследник благородного дома Конкре, вызываю тебя на честный поединок! Спустись и сразись со мной, если ты не трус! Сила бога Света и Солнца, Хранителя Душ Люминара Дэва Анимаса защитит меня! Прими мой вызов, если осмелишься взглянуть в глаза собственной погибели, демон!

В его словах, помимо бравады и праведного гнева, проскальзывала совершенно явная наивность. Возможно, где-то в глубине души лорд Червис действительно верил, что демон откликнется на такой вызов. Воспитанный в лучших традициях благородного дома, он, вероятно, с детства впитывал идеалы чести и достоинства, искренне полагая, что даже создание Тьмы должно следовать правилам рыцарского поединка. Это меня в некоторой степени позабавило. Намечалось недурное развлечение, однако в данный момент мне следовало незамедлительно нагнать стратига Актариса. Коротко глянув на раритетный меч, покоившийся в изысканных ножнах у меня на поясе, я перевёл взгляд обратно на рыцаря.

— Для тебя я архидемон, лорд Червь из дома, который уже сегодня растворится в забвении под предсмертные крики его последних сынов и дочерей! — прорычал я в ответ на корявом языке элле южных земель центрального материка. — Я Нокс Морграйс, архонт и высший дикаст священного войска её божественного величия Деворы Асура Анимас, принимаю твой вызов! Но у меня нет времени с тобой миндальничать, элле. Посему предлагаю сыграть в мою любимую игру — «Запечённая благородная устрица»!

— Что? — рыцарь от замешательства опустил меч.

Не дожидаясь, пока арбалетчики, закончившие перезарядку, запустят по мне залп острых болтов, я простёр к врагам свои длани. Огненные струи магии стихий в мгновение ока накрыли всех семерых воинов элле.

Их вопли, пронзительные и отчаянные, эхом разнеслись по полю, а воздух наполнился сладковатым ароматом горящей плоти. Доспехи скудоумных элладрионцев, совсем недавно горделиво сияющие, почернели и начали плавиться под воздействием инфернального пламени. Они упали почти одновременно — рыцарь и его арбалетчики — на обугленную траву, корчась в агонии. Их последние вздохи были тихими и жалкими, как у гаснущих свечей.

Трава вокруг почернела и дымилась, а воздух пропитался запахом жжёного металла и пережаренного мяса. Тишина опустилась на поле боя, нарушаемая лишь треском догорающих доспехов и одежды.

Души элладрионцев, вырванные из умерщвлённых тел, устремились ввысь. Я не мог их видеть или чувствовать, но мой перстень торжествующе завибрировал, жадно притягивая и поглощая одну за другой. Гранатовый камень душ, насытившись свежими жертвами, удовлетворённо испустил волны первозданной энергии, пронзившие меня насквозь.

В былые времена я наслаждался этим ощущением, испытывая нечто сродни самому безудержному оргазму в постели с юной дочерью одного из этих напыщенных элле Тенебриса. Теперь же я ощутил лишь короткую, раздражающую щекотку. Вид поверженного врага уже не приносил прежнего восторга. Безучастно осмотрев обуглившиеся останки воинов Элладриона, я бросил взгляд на убитых ими ликторов. В отличие от элле, демоны после смерти истлевали очень быстро, оставляя после себя лишь доспехи и горстки пепла.

Хмуро покачав головой, я обернулся к городским стенам. Стратиг Актарис со своей свитой уже почти достиг проломленных ворот, а я всё ещё находился на наблюдательной позиции из-за кучки идиотов, возомнивших себя героями древних сказаний.

В первом порыве я хотел лететь к городу прямо на крыльях, но вовремя одумался. Пролетев к лесу, я опустился на землю рядом со своим тенегривом. Базовый этикет следовало соблюдать даже во время войны, а благородному архидемону не к лицу летать без крайней необходимости, словно немытому гоплиту или, не приведи лунная богиня, презренному ангелу — выродку Астрального Плана.

Сложив крылья, я лихо взобрался в седло, пришпорил демонического скакуна и галопом помчался по дороге к некогда великому, а ныне пылающему и наполовину разрушенному граду Элладрион.

* * *

Я нагнал стратига Актариса лишь в центре города, на огромной площади храмового комплекса. Справа возвышался величественный храм бога Света и Солнца — его позолоченные башни и переливающиеся витражи, отражающие отблески пожаров, казались огненными факелами в сгущающихся сумерках. Слева стоял серебряный храм богини Тьмы и Луны, заметно уступающий размерами и роскошью своему блистательному соседу. Южные элле центрального материка Нейтрис не спешили возносить молитвы Деворе Асура Анимас, а её верных паломников здесь привечали неохотно и с опаской.

Пламя охватило почти треть города вокруг храмового комплекса, и густые клубы дыма вздымались ввысь, подобно серым колоннам. Ещё совсем недавно безоблачное вечернее небо внезапно заволокло тучами, и хлынул настоящий ливень. Казалось, сам Астральный План оплакивал жертв кровавой бойни, посылая свои слёзы на пылающий город.

Пока я пробирался верхом на тенегриве по улицам столицы Южной Империи, петляя между наскоро наваленных баррикад и разбросанных повсюду трупов защитников Элладриона, мимо меня нескончаемым потоком тянулись вереницы пленных элладрионцев. Демоны гнали их, словно скот — мужчин, женщин и детей, воинов и гражданских. В воздухе висел густой смрад крови, испражнений и дыма, смешанный с гортанными командами демонов и рыданиями невольников, в чьих глазах читались страх и отчаяние перед незавидным будущим. Тех из них, кто отказывался подчиняться, подгоняли хлёсткими ударами плетей, рассекающих плоть до мяса. А особо строптивых или тяжело раненых добивали на месте.