— Господа самураи, сегодня мне придётся вас разочаровать! — заявил я отряду вооружённых людей, которые вбежали в помещение торговой лавки менее чем через минуту.

Махнув им рукой на прощание, я шагнул через дымчатый портал, следом за Карин, Фуу, Хонокой и Таюей, которые уже прошла через него ранее.

Ооцуцуки Момошики не знал, как он оказался в совершенно незнакомом месте. Он ясно помнил, как сражался с Узумаки Наруто и Учихой Саске и едва не потерпел поражение, а затем… Узумаки Боруто неведомым образом оказался достаточно силён и быстр, чтобы отвести удар Момошики в сторону, небрежным движением, поразив его своей атакой.

«Невозможно!» — возмутился Момошики, — «Почему кто-то настолько медленный и слабый внезапно стал настолько могущественным!»

По его мнению, тот факт, что Боруто на долю секунды стал даже быстрее чем Учиха Саске и Узумаки Наруто вместе взятые был чем-то совершенно абсурдным. Однако он не мог отрицать, что именно это и случилось у него прямо на глазах. Как будто бы некое высшее существо вмешалось и замедлило весь мир по своей прихоти. Но единственным исключением из этого загадочного явления стал Узумаки Боруто.

Немного поразмыслив, Момошики окончательно уверился, что сын Узумаки Наруто не так прост, как кажется. Именно абсурдная сила и скорость, которые продемонстрировал сын Седьмого Хокаге стали той причиной, по которой Боруто был избран носителем Кармы. Но Момошики не повезло и он так и не успел воплотить свой план в реальность.

Как только Момошики использовал своё шиндзюцу, чтобы остановить время и отправить проекцию своей души, чтобы пометить Боруто, намереваясь превратить его в свой сосуд, то оказался в совершенно другом мире.

Он мгновенно осознал, что измерение, в которое он переместился, полностью отличается от того, в котором он жил ранее. Этот факт был очевиден для любого пользователя шиндзюцу.

Шиндзюцу — это термин для обозначения техник, которые были унаследованы от самого Бога Ооцуцуки. Их можно считать высшей силой во вселенной. Они опирались на законы реальности и даже позволяли в ограниченной форме изменять их по своей прихоти.

Именно поэтому, как и любой Ооцуцуки, владеющий шиндзюцу, Момошики смог сразу же понять, что законы этой реальности сильно отличались от той, к которой он привык. Но что ему показалось самым шокирующим, так это то, что он сам был здесь отнюдь не единственным Момошики поблизости… Прямо перед ним стояло ещё, по крайней мере, двое других…

Ооцуцуки Момошики с удивлением уставился на свою чёрно-белую копию, которая стояла рядом с… ещё одной копией, но гораздо более уродливый. Первая копия, казалось очень похожей на него, но из него словно высосали почти весь цвет в мире, оставив тело совершенно монохромным.

Второй Момошики выеделся ещё сильней. Облик этого существа казался слишком чуждым. Он выглядел как слишком высокий и мерзкий гуманоид с тёмно-красной кожей, острыми ушами и подбородком. Разумеется, как и двое других Момошики, этот монстр также имел третий глаз — Риннеган.

Внешность Момошики-монстра казалась отвратительной и пугающей одновременно. По сравнению и элегантной и более эстетический приятной, хотя и грозной формой двух других Момошики, этот выглядел как настоящее чудовище.

Если двое других Момошики были очень похожи друг на друга, то третий казался совершенно чуждым. По сути, на первый взгляд их отличал только цвет, но этот Момошики-монстр на их фоне смотрелся словно представитель совсем иной, но явно инопланетной расы.

Однако характер его чакры был идентичен тому, который имела любая версия Ооцуцуки Момошики. С другой стороны, энергия, которую он излучал, была гораздо более мощной и обильной во всех отношениях.

«Первая копия самая слабая и жалкая, — критически рассудил цветной Момошики, — Откуда бы он ни прибыл, но его измерение самое ущербное и ограниченное. И ещё… он выглядит слишком чёрно-белым? Как будто бы в его измерение есть только эти два цвета и никаких других»

Чёрный и белый были единственными цветами, которые существовали на теле самого слабого Момошики. Оба более могущественных Момошики подумали об этом одновременно, окинув свою более слабую версию хищным взглядом.

К тому моменту все трое уже осознали, что встретили собственные варианты из параллельных миров и в их голодных умах возникли одинаковые мысли о том, как поживиться своим аналогом из другого измерения. Они синхронно подумали об одном и том же, гадая какую силу можно обрести, если им удастся поглотить альтернативную версию самого себя.

— Ты просто бездарь… — заявил Момошики-монстр, повернувшись к чёрно-белому Момошики, когда его мощные мышцы угрожающе вздулись под тёмно-красной кожей, — Очевидно, ты моя ущербная копия, но быть таким слабым и ничтожным кощунственно для членов моего великого клана! Хотя, я чувствую, что ты получил эту внешность, поглотив Киншики, но ты сейчас даже слабее чем Узумаки Наруто в его базовой форме. Такое ничтожное существо, каким являешься ты, просто недостойно носить имя Ооцуцуки Момошики.

Чёрный-белый Момошики-слабак замер на месте. Его глаза выпучились, а на чёрно-белом лице отразилось тревожное осознание того факта, что он скоро превратиться в закуску для более могущественных вариантов самого себя. Впрочем, этот Момошики мало, что мог сделать, чтобы изменить факт своего превращения чей-то вкусный обед.