Очень странный вопрос заставил Дома вздрогнуть, так глубоко придумывать истории, чтобы выкрутиться он не планировал.

— Д-да! Насколько я знаю. Наследие по мужской линии передаётся непрерывно. Но я последний!

— А что тебе известно о проклятии и смерти своего прадеда или деда? — непонятный допрос продолжился. Граф стоит рядом и отрешённо смотрит на де Бриля.

— Кажется, у нашего рода появились какие-то амбиции, но неправомерные, вот мы и пострадали из-за неучтивой глупости Алана де Бриля. Но я сам по себе, амбиции мои простираются только на тихую и достойную жизнь, хотел вот пасекой с женой заняться, да ее скрыли от меня силы зла.

— Ну, да! Ну, да! Взять его и отвезти в столицу, закрыть в комнате, не наказывать, охранять, как важную персону. И, кстати, у тебя в кармане лежат бумаги, — от Рагора невозможно скрыть ничего.

— Да, Ваше Высочество, это брачный контракт с отцом моей жены. Бумаги в полном порядке. Она моя жена, дочь рождена от меня и мы де Брили! Всё по закону, я признал ребёнка.

— Мне нужна твоя дочь! С матерью или без! Если придётся, то я проведу обряд, который снимет защиту над этой проклятой пасекой. Но твоего ребёнка заберу, и тебе лучше сидеть и ждать нас тихо во дворце. Бумаги отдай!

Де Бриль задрожал всем телом, и протянул бумаги королевичу. В ту же секунду один из гвардейцев взял коня Домиана под уздцы, второй проворно связал руки пленника, и конвой отправился в столицу.

Запутанность ситуации разжигает любопытство всех свидетелей произошедшего, но до развязки ещё далеко, да и будет ли она?

— Жаль уезжать, не узнаем про эту бабу Магду! — проворчал молодой конвоир Домиана.

— Дурень! Дома-то всяко лучше, вернёмся к вечеру, выпьем пива, съедим ужин, господина закроем в комнатах. А сами к бабам. Так что поспешим, всё лучше, чем мотаться по этим пасекам, — проворчал старший и пришпорил коня. Де Брилю осталось только улыбнуться, кажется, он легко отделался, очень успокоили слова: «охранять, как важную персону!», это гораздо лучше, если враг считает тебя важной персоной, чем врагом и предателем, как наговаривал граф.

А в это время в графском замке случился переполох. Он как гул начал нарастать на хозяйственном дворе, поднимая волну паники, и, наконец, выплеснулся на главную площадь:

— Джон Норт сбежал! Гад! Коня его нет, он и бабу забрал! Ваша светлость! Ваше Высочество! Сбежали! Магды нет нигде! — кричат наперебой слуги.

— Куда могли поехать? Кто такой этот Норт? — прорычал королевич, и замахнулся плетью на первого подбежавшего с дурной новостью.

— Говорят, он северянин, мы его и не знаем толком, наёмник, на охране замка служил чуть больше месяца. Ему баба эта понравилась! — заверещал старший слуга графа и отбежал на безопасное расстояние.

— На пасеку, они едут, на пасеку! Вперёд! Мы их догоним, этот Джон делает нам одолжение, Эйлин выйдет, и мы её схватим! Графа посадить на коня, он с нами! — крикнул Рагор и первый пустил своего коня галопом. По мостовой от ударов копыт рассыпались искры.

Глава 32

Магда и горец

Поместье Бриль.

Целые сутки накануне несчастная Магда не работала, а батрачила в доме как проклятая. Новая госпожа с цепи сорвалась, увидев молодую и красивую служанку, приписанную к поместью Бриль:

«Осталась же от бывших хозяев такая лярва!» — процедила женщина, оглядев покрасневшую от смущения Магду, никто так на неё не «таращился». Да и красавицей никогда не считали, уж в сравнении-то с госпожой Эйлин…

А тут! Новая хозяйка осмотрела дом, приказала прислуге построиться во дворе и через несколько минут долгих размышлений, раздала приказы, кому, куда идти и чем заниматься.

«Спать никому не ложиться, жрать не давать, посмотрю, как работаете, тогда и норму определю! Пока все пять телег с вещами не разберёте, пока весь дом не перемоете от грязи, оставленной этими де Брилями, пощады не ждите. Матрацы, подушки поменять, шторы я в столице закажу…»

И указания полились нескончаемым потоком.

Наутро, когда заявился сам граф со своей бандой охранников, Магда от усталости и голода валилась с ног, только присела в чулане вздремнуть, да съесть кусок пирога. Но ее тут же нашли и вытащили на улицу, а потом связали руки, и приказали идти за конём по жаре…

Непонятно, что графу надо-то?

Пасека закрылась? Магда и не поняла из ругани ничего. Но пришлось плестись по пыльной дороге, молясь, чтобы хоть кто-то сжалился над ней…

Когда последние силы оставили несчастную девицу, оступилась и упала, ожидая беспощадной порки, после которой вряд ли она сможет выжить, но сил всё равно нет. Закрыла глаза, боясь, что мужик, подошедший к ней сейчас же, и начнёт издевательства.

Зажмурилась…

А в следующую секунду взлетела над землёй, так легко он её поднял, прижал к себе, не позволяя даже пискнуть.

Откуда только силы взялись у девичьего сердечка, так забилось, словно и не было этих мучительных часов работы, жары и страха…

Не успела опомниться, как он уже везёт её, прижав к себе, теперь почему-то с нежностью, от его руки на бедре ожог страсти останется. Магда вздрогнула и попыталась освободиться от настойчивых объятий. Но парень пшикнул на неё, прошептал на ухо, чтобы лежала, и не подавала вида, что пришла в себя.