И Сэм тоже его услышала, потому что подходит к Зои с Тедди под мышкой, озабоченно нахмурив брови, и наклоняется, чтобы погладить ее. Зои слегка вздрагивает, сгибая плечи от прикосновения Сэм. Это старая кошка с артритом, а Сэм слишком сильно ее гладит.

– Полегче, - говорю я ей.
– Помягче.

Она посерьезнела, сосредоточилась и теперь гладит не так интенсивно. Гораздо лучше.

В награду она получает мурлыканье.

Вопреки всем ожиданиям, этот короткий сон оказался весьма тонизирующим. Я чувствую себя намного лучше.

Быть может, я смогу немного порисовать.

– Как там телевизор?

– В порядке. Можно мне еще посмотреть?

Именно это я и хочу услышать.

– Конечно, можешь. Если я тебе понадоблюсь, я в кабинете.

– Будешь заниматься?

– В комнате с большим столом. Ты должна знать.

– А, - говорит она, но ясно, что это не так, не совсем так, и еще ясно, что ей все равно.

Она увлечена мультиками.

Я принимаюсь за работу.

Саманта, как я понимаю, сегодня мне не дается. Циник мог бы сказать: Ну, а чего ты ожидал?

У нее же полголовы снесло к чертовой матери. Но раньше я справлялся и с более сложными проблемами. Может, дело в том, что я ввел нового персонажа, доктора Гипсама, странноватого парня в темных очках и шлеме летчика, чья задача в данный момент и в будущем - собрать ее как Шалтая-Болтая в детской песенке.

Странно, однако. У меня такое чувство, что я прекрасно рисую обоих персонажей. Его - ломаными штрихами, а ее как обычно - мягкими пышными мазками, скрывающими внутреннюю напряженность. Но почему-то мне кажется, что между ними неправильное расстояние на панелях[5]. Нарушен баланс с точки зрения композиции. Возможно, проблема в перспективе. Они либо слишком близко друг к другу - даже когда он склоняется над ее явно мертвым телом, он кажется слишком близко, как будто он внутри нее в кадре - либо они слишком далеко друг от друга. Возникает ощущение, что они так далеко, что он вынужден кричать.

Это на меня не похоже. Я свое дело знаю.

Я пробую несколько разных способов и, наконец, получаю понравившийся мне макет страницы, на котором правильно размещены панели, а также видны или не видны расстояния в зависимости от обстоятельств.

Пора переходить к следующей странице.

Эта дается легче. Я уже вошел в ритм.

Поэтому когда звонит телефон, сознание его едва регистрирует. Когда я работаю, все в реальном мире уходит на второй план. Я попадаю в зону, где есть только я, линия, история и персонажи. Вот почему мне нужна полная тишина, когда я работаю. Мне нужно услышать, как она поет.

Но телефон все-таки звонит и только когда я слышу голос Лили - не Сэм - вежливо говорящий: Нет, извините, здесь нет Сэм, вы ошиблись номером, извините, все в порядке, - я в панике, понимая, что я на мгновение забыл, кто именно отвечает, и рванул из кабинета на кухню как раз вовремя, чтобы увидеть, как она сжимает в руках трубку.

– Ошиблись номером, - говорит она.

Телефон звонит снова. Она тянется к нему, но я быстрее.

– Алло?

– Патрик? Привет.

Это Мириам, начальница Сэм. Милая дама.

– Я бы хотела проведать Сэм, - говорит она.
– Как у нее дела?

Как у нее дела? Она, блядь, пропала, – хочется мне сказать. И эта мысль доводит меня до слез, или истерического смеха, или того и другого, не знаю точно. Я чувствую себя, как сумасшедший доктор из старого черно-белого фильма ужасов.

Ее больше нет! Но она жива!

– Как мы и думали, это грипп, - говорю я.
– Ей нужно отдохнуть несколько дней, сбить температуру. Но сейчас она спит без задних ног.

– Хорошо, скажи ей, что мы ее подстрахуем. Скажи, чтобы она не волновалась. Эта неделя не слишком удачна для убийств и утопленников. Хлоя и Билл передают привет. Позаботься о ней как следует.

– Обязательно.

– Передай ей наши наилучшие пожелания.

– Обязательно передам. Пока, Мириам.

Я облегченно вздохнул. Нам повезло. Она действительно решила, что первый раз не туда попала, а не что я держу в заложниках какую-то маленькую девочку здесь, в глуши.

– Патрик? Что ты там делаешь?

– Рисую. Хочешь посмотреть?

Пробуди ее память.

– Хочу.

Она следует за мной в кабинет. Стоит в стороне от чертежной доски. Но ее внимание сразу же обращается к полкам. Здесь много книг, в основном по искусству и медицинские учебники Сэм. Я уже много лет собираю комиксы и ужастики. У меня есть Супермен, Бэтмен и Робин, Зеленый Шершень, Мумия, Человек-волк, Франкенштейн, Годзилла, Родан - их, наверное, две дюжины или больше. Черт, у меня даже есть пластмассовый Иисус.