— Если здесь и Госбезопасность продажная, то в России пора что-то капитально менять. — Краем глаза я отслеживал эмоции Тани. Она была возмущена моими словами. За державу обидно или за родную контору?

— При чём здесь карманные кражи и Госбезопасность? — Спросила она.

— Действительно? — Катя встрепенулась и тоже уставилась на меня.

— У тебя там знакомые есть, раз ты за них так переживаешь? — В лоб спросил я у Тани.

— Родственник. — Таня рассердилась. — Мой дядя руководит СГБ. И я сомневаюсь, что его можно купить.

Я удивился. Неужели глава ГБ решил использовать свою племянницу для слежки за мной? Тогда получается, что сейчас она прокололась? Катя соображала быстрее, так как лучше знала реалии этого мира.

— Постой, значит, ты Татьяна Павловна Романова? — Сопоставив факты, догадалась она.

— Это что-то меняет? — С вызовом спросила Таня.

— Ты сестра Кости? — До меня тоже дошло, кто сидит перед нами. — Родная или двоюродная?

— Родная. Я же сказала отчество.

— Я как-то отчеством Константина не интересовался. Мы вообще с ним тёзки были. — Я пытался осмыслить происходящее. — А здесь ты какими судьбами? Где охрана, лакеи и прочие прихлебатели?

— Я из дома сбежала. — С вызовом ответила Таня.

— Господин Иван, я носильщиков привёл. — С набережной крикнул Прокоп, прерывая нашу беседу.

Я обернулся на голос. По гальке к нам направлялся Катин охранник в сопровождении трёх крепких мужиков. В одном из них я узнал старого знакомого. Майор ГБ из группы захвата едва заметно покачал головой из стороны в сторону.

Пётр Николаевич разбирал документы, когда в его кабинет без стука и предупреждения ворвался граф Ивойлов. Он отвечал за службу внешнего наблюдения и охрану особо важных лиц империи.

— Ваше Императорское Высочество, они встретились! — Выпалил он.

— Успокойтесь, Михаил Кириллович. Рассказывайте по порядку. Я пока не понимаю, о ком вы, собственно, говорите. — Спокойно отложив очередной лист в сторону, ответил хозяин кабинета.

— Племянница ваша встретилась с французом.

— О каком французе идёт речь? — Уточнил Пётр Николаевич.

— О пришельце. Мы его так переименовали, когда он себе фамилию переиначил. — Напомнил граф. — «Пришелец» — слишком заметно и вызывающе звучит. Я вам докладную записку отправлял по этому поводу, и вы смену кодового имени подтвердили.

— Видимо, не посчитал важным, вот и не отложилось в памяти. Так что произошло? Как они умудрились встретиться? Кто проявил инициативу?

— По всему выходит, что их встреча — чистая случайность. Только случайности одной встречей не ограничились. В тот же день ваша племянница завела близкое знакомство с Екатериной Камневой. Той самой. — Подтвердил граф Ивойлов, отвечая на вопросительный взгляд начальства. А на следующий день они все трое встретились на пляже Алушты. Пол шестого утра.

Пётр Николаевич молча протянул руку, в которую граф вложил принесённую с собой папку. Хозяин кабинета кивнул подчинённому на кресло за его спиной и погрузился в чтение.

Изучение отчётов службы наблюдения и группы быстрого реагирования заняло полчаса.

— И ведь не подкопаешься! — Вынес вердикт Пётр Николаевич. — Случайность чистой воды. А почему нет расшифровки разговора племяшки и француза при первой встрече?

— Чтец по губам не пошёл с группой сопровождения. На пустынных улочках не так-то просто спрятать пристально смотрящего на тебя человека. К тому же никто не ожидал, что они встретятся. Подслушивающие конструкты возле неё не действуют. Основные защитные артефакты Татьяна одевать не забывает.

— Прорабатывали конфликт француза с Орловыми? Есть признаки, что он неслучаен?

— Ни одного! — Махнул рукой граф. — Ещё сыночек Орловых напел столько про дела папы, что закрыть глаза на их «шалости» не получится.

— Это меня и смущает. Слишком на месть похоже. Не могла Катерина Каменева раньше рассказать французу о судьбе своих родителей, и кого она подозревает в их смерти?

— Даже если могла, конфликт всё равно спровоцировал не он, а сам Орлов младший. Француз был вправе в тот же день добиться ареста Орлова младшего, но спустил конфликт на тормозах. Все неприятности Орловых — исключительно их заслуга.

— Что по поводу его талантов резчика по камню?

— Пока ничего не понятно. Мои люди, что выступали в качестве носильщиков, определили: большой камень — это кусок окаменевшего дерева. Причём выяснилось, что француз необычайно силен для своего телосложения. Рассмотреть вырезанную им фигурку не удалось. Не тот ракурс был у наблюдателей.

— Инопланетянин к нему лучше подходило. — Задумчиво произнёс Пётр Николаевич. — Что планируете дальше делать?

— Вот за этим я к вам и пришёл. Может стоит оградить Татьяну от влияния француза? Мало вам Константина, Ваше Высочество?