Татьяна зашла вслед за мной и стояла рядом осматриваясь.

— Перестань. Мы в святом месте. — Попросила она.

— А я, вообще-то, не шучу. — Ответил я с серьёзным видом.

«Лучше бы шутил. — Прошелестело у меня в голове. — Надоели эти просьбы и нудные молитвы.»

Я начал осматриваться, пытаясь определить, откуда шёл голос. Говоривший обнаружился на подсвечнике. Миниатюрная фигурка сухонького старичка была еле видна. Если бы он не начал шевелиться, я бы и не заметил этого призрака.

«Лука?» — Мысленно обратился к нему. Если я слышу в голове его голос, то и призрак, по идее, должен слышать мысли, обращённые к нему.

Но дедок не среагировал. Он продолжал сидеть на изгибе подсвечника, понурив голову.

Я подошёл ближе.

— Лука? — Повторил вслух.

«Ну чего тебе надо? — Призрак поднял голову и встретился со мной глазами. — Ты меня видишь?»

— Вижу.

— Ваня, что с тобой? — В голосе Татьяны слышалось беспокойство.

Я поднял руку, призывая её к молчанию. Дед между тем радостно соскочил с подсвечника и увеличился в размерах. К сожалению, он так и остался едва заметен на фоне свечения от ларца и света, поступающего через окна.

«Ох, мил человек, неужели появился святой, с которым пообщаться можно? — Затараторил призрак. — Я ж как немой в стране глухих существую. Никто меня не слышит.»

— Лука, а ты чего в мире живых задержался? Ладно старый Иванов, которого месть держит. Тебе-то чего покой не даётся?

Священник, убедившись, что я действительно с кем-то разговариваю, перекрестился сам, а потом перекрестил меня. Хорошо, что не лез с расспросами.

«Поклялся я Крым от врагов защищать, пока не придёт другой защитник мне на смену. Каюсь, в сердцах поклялся. Мы тогда знатно англичанам вломили. Вот и оставил меня господь клятву исполнять. В наказание, мне за гордыню. — Изобразил призрак тяжёлый вздох.»

— И сколько ты уже здесь кукуешь?

«Вторая сотня пошла. Оно бы и ни чо, но поговорить не с кем. А эти только просят и молятся.» — Призрак кивнул в сторону священника.

— Ваня, ты с кем разговариваешь? — Похоже, Татьяна решила, что я умом тронулся.

— С Лукой. Потерпи маленько. — Попросил я. — Заскучал он здесь.

— И давно вы с призраками разговариваете, молодой человек? — Со снисходительной улыбкой спросил священник.

«Скажи служке, что не дело это, в Великий пост котлеты жрать, да ещё и в моей часовне. — Фыркнул Лука. — В следующий раз я ему кару посерьёзней придумаю.»

— А что было на этот раз? — Я проигнорировал вопрос священника, который оказался рангом пониже.

«Голуби тут нагадили. — Ухмыльнулся призрак.»

Насколько я заметил, открывающихся окон здесь не было. Двери тоже держат закрытыми. Видать сильно удивился служка, обнаружив здесь птичье дерьмо.

— Лука говорит, если ты в следующий раз в его часовне котлеты жрать будешь в Великий пост, то нагадят не только голуби, он и навозом пол измажет. — Добавил я от себя, посмотрев на парня в рясе. — Было такое? Или я умом тронулся?

— Не ел я котлет. Они рыбные были.

— Ты в храме господнем не ври. Может не только Лука обидеться, но и… — Я ткнул пальцем вверх.

Служка сглотнул, побледнел и снова начал истово крестить нас с Татьяной и себя заодно.

«Тьфу, ты господи! Ну вот как из такого нового защитника себе на смену вырастить?»

— Господь отмеряет ношу по силам и духу каждого. — Повторил я где-то прочитанную фразу. — Значит, и ты справиться должен.

«Куда ж я денусь. — Согласился Лука. — Хорошее изречение. Надо запомнить. Скажи мне, Ваня, а почто твоя суженая некрещёная?»

— Это не ко мне вопрос. Ты лучше скажи, Лука, почему все кому не лень Татьяну мне в невесты записывают? — Решил я поинтересоваться у призрака. — Мы знакомы с ней меньше суток.

Девушка, после произнесённого вслух вопроса, удивлённо на меня посмотрела.

«Суженая и невеста, это не всегда одно и то же. Хотя в твоём случае совпадение случилось. Надо её окрестить, пока время есть.» — Лука преобразился. Спина распрямилась, а взгляд стал уверенным.

Полупрозрачная фигура призрака налилась энергией, и он стал видим обычным людям. Это я понял по удивлённому вздоху Тани и грохоту, идущему от двери. Оглянувшись, увидел служку, упавшего на колени. Тот, судя по движению губ, усердно молился.

— Готова, дочь Божья Татьяна, принять таинство крещения и меня в качестве своего отца крёстного? — Загрохотал голос Луки в маленькой часовенке.

— Готова. — Под звук звонкого удара решительно ответила Татьяна. Похоже, она устала за сегодня удивляться.

— Научи дурака молиться… — Начал я фразу, переведя взгляд на парня, треснувшегося лбом об пол и лежащего неподвижно.

— Ваня, не теряй времени. Вот здесь в камне крестик нательный замурован. — Лука подошёл к стене и ткнул в неё пальцем. Тот наполовину погрузился в камень. — Доставай, пока болезный в себя не пришёл.