— Значит, вы подготовили образец зелья? — уточнил он. — Разрешите взглянуть.

Я продемонстрировал ему пробирку с «Искажением». Второе зелье мы спрятали, но на вид и запах они были абсолютно идентичны.

— Ну и вонь! — заявил Савин. — Так и должно быть?

Мы переглянулись с Платоном Владиславовичем и тяжело вздохнули.

— Да, — отозвался я. — Зелье имеет специфический запах и цвет. Поэтому его трудно перепутать с каким-либо другим продуктом.

— Мне надо его опробовать, — заявил директор.

Мы рассматривали этот вариант как один из возможных. Не хотелось бы этого допускать, ведь зелье непредсказуемо. Кто знает, что захочет изменить директор?

Однако на случай, если его не переубедить, мы и подготовили такой тестовый образец.

— Зелье очень опасно, — предупредил я. — Оно может исказить реальность так, что в нормальное состояние она не вернётся. Может навредить вам, если желаемое будет недостаточно точным. Подумайте, стоит ли оно того.

— Мы всё рассчитали верно, — поддакнул учёный. — Зелье действительно рабочее, можете даже не сомневаться в этом.

— Я попробую, — упрямо заявил директор. — Я руковожу этим проектом и не могу допустить никаких казусов!

Не слушая больше возражений, он уверенно выпил содержимое колбы.

Интуиция моя молчала, а значит, и опасности никакой не возникло. Зато посередине лаборатории возник гигантский стол, уставленный едой. Так вот как он захотел изменить реальность! Просто лишний раз поесть. Ох…

— Работает! — радостно воскликнул директор. — Жаль, что зелье запрещено. С его помощью можно такого достичь!

Мы с Платоном Владиславовичем снова переглянулись и чуть выдохнули. Всё шло по плану. Директор же невозмутимо уселся за возникший стол и принялся за еду.

— Фу, безвкусная совсем, — разочарованно заявил он. — Что за дела?

— Мы не кулинарное зелье изготавливали, — пожал я плечами. — Его действие до конца даже не изучено. Вы пожелали, чтобы в этом помещении возник стол с едой. Но, возможно, не продумали вкусы блюд. А оно исполняет всё в точности.

— И сколько именно действует это изменение, тоже зависит от многого, — добавил учёный. — Например, эффект может продлиться пять минут, а может…

Договорить он не успел, потому как появившийся стол исчез вместе со стульями, и директор плюхнулся прямо на пол.

— Безобразие, — пытаясь встать, возмутился он. — Заказчику такое не понравится!

— Думаю, заказчик уже продумал точную формулировку, и его желание продлится гораздо дольше, чем банальное желание пообедать, — ответил я. — Если вы не понимаете основ, то мы не сможем вам это объяснить.

Мне хотелось вытолкнуть директора из лаборатории и больше никогда с ним не пересекаться. Но пока что это было невозможно.

— Ладно, — поморщился он. — Когда будет готов окончательный продукт?

— К утру, — хором ответили мы с учёным. — Нужное количество для одного приёма, не больше, — добавил я.

Специально, чтобы у директора не возник «гениальный» план снова испробовать этот препарат для своих целей.

— А побольше сделать не получится? — с сожалением уточнил директор.

— Нет, — отрезал я. — Ингредиенты очень редкие, к тому же уговор был только на одну порцию.

Аркадий Павлович с сожалением удалился, оставив нас завершать проект.

— А «Истинную речь» будем пробовать? — убедившись, что директор ушёл, уточнил Платон Владиславович.

Хороший вопрос! В идеале, образец тоже надо протестировать. Но сам я этого делать точно не собирался. Слишком уж много у меня тайн, которые ни в коем случае не должны быть раскрыты.

— Вы готовы это сделать? — спросил я у учёного. — Действие препарата около трёх часов. Так что завтра к утру, когда будем передавать всё директору, действовать оно уже не будет.

Он отказать не мог, так как я уже выручил его, спас ему жизнь. Поэтому учёный нехотя кивнул.

— Готов, — вздохнул он, доставая вторую пробирку с идентичной жидкостью. — Запах действительно так себе.

Он глубоко вздохнул и выпил её содержимое.

— Ну что, как себя чувствуете? — спросил я.

— Перенервничал из-за этих тестов директора. И вообще, он жирная свинья, которую заботят только деньги. Ненавижу таких людей. Будь моя воля, я бы пожелал, чтобы его вообще не было! — тирадой выпалили Платон Владиславович. — По жене соскучился, на вахте уже месяц, а она дома с детьми. А вдруг изменяет? Нет, не может быть!