— Перед плановыми проверками обычно присылают письмо, — заметил я. — Причём не менее, чем за месяц.

Я это не придумал, такое действительно было прописано в законах Российской империи.

— Забыли, наверное, — с деланным сожалением отозвался Михаил Геннадьевич. — А что, у вас имеется какие-то проблемы, раз вы боитесь проверок?

С первых же слов у меня возникло чувство, что отношение у них к моему магазину предвзятое. Но пока я решил не торопиться с выводами.

— Нет, можете приступать, — пожал я плечами. Затем обратился к Александру: — На время проверки меня не отвлекать.

Тот кивнул и растерянно ушёл за кассу. Явно волнуется из-за проверки. Хотя его документы я тоже проверял, всё было в норме. Могут придраться, что аристократ работает простым продавцом, но это его личное дело.

— Я пройду в ваш кабинет, буду просматривать документы, — тем временем заявил Михаил Геннадьевич. — А мой помощник пройдётся по всем помещениям.

Яков Ефимович тут же засуетился и принялся доставать из своего портфеля какие-то измерительные приборы. Как я и думал: проверка освещения, водоснабжения и прочего.

Толстый же уверенно направился к моему кабинету. Ух, не мог теперь мысленно называть их иначе, главное вслух не ошибиться.

Я с лёгкой усмешкой наблюдал, как он подошёл к кабинету и несколько раз дёрнул за ручку. Кабинет был закрыт, ведь последний час я занимался пациентами.

— Здесь закрыто, — наконец заявил тот, недовольно обернувшись ко мне.

— Потому что вам следует пропустить вперёд меня, чтобы я открыл, — невозмутимо ответил я.

А то почувствовал себя здесь хозяином! А это всё ещё мой магазин, и я здесь устанавливаю правила.

Толстый неохотно подвинулся, и я открыл свой кабинет.

— Проходите, — кивнул я.

Сам я расположился за своим же рабочим столом, показывая инспектору, чтобы он сел на стул напротив. Проверять все документы можно и с того места, а занять моё кресло я ему не дам.

Михаил Геннадьевич поджал губы, но ничего не сказал. Он уселся за стол и принялся просить у меня различные акты, договоры и прочие документы.

— У нас есть информация, что вы владеете также заводом алхимических препаратов, — спустя минут двадцать проговорил он. — У вас есть соответствующая документация?

— На заводе да, — я приподнял одну бровь. — Но сейчас вы проверяете мой алхимический магазин.

— Я просто уточняю, стандартная процедура, — буркнул он и снова уставился в документы.

Я же всё больше начинал задумываться, что что-то тут не так. Обычно о подобных плановых проверках действительно предупреждается заранее, и аргумент «забыли» звучит как-то странно. Да и поведение у них подозрительное. Толстый так вчитывается в каждую бумажку, что вот-вот дырку взглядом сделает.

— Договор о поставке некоторых препаратов из химической лаборатории у вас истекает через месяц, — проговорил он. — Он уже вот-вот будет просрочен!

Слабая попытка подкопаться, если честно.

— У меня есть месяц, чтобы заключить новый, — спокойно констатировал я. — Это не является нарушением.

Он снова поджал губы и вновь уткнулся в листы бумаги.

Их явно кто-то подослал. И заплатил, чтобы они нашли у меня нарушения. Только кто — пока непонятно. Снова Елисеев решил вернуться в нашу войну? Пока что подозревал именно такую версию. Это было вполне в его духе.

— С документами всё в порядке, — с плохо скрываемым сожалением в голосе произнёс Михаил Геннадьевич, спустя ещё время. — Но главные нарушения обычно и не в бумагах находятся. Если в магазине проблемы — на бумагах всегда всё чисто!

Убийственная логика! Конечно же, бумаги не могут быть в порядке просто потому, что они в порядке. Обязательно должен быть подвох.

— Тогда дождёмся вашего помощника, — спокойно отозвался я.

«Тонкий» не заставил себя долго ждать и появился в моём кабинете уже через пять минут.

— Четыре нарушения, — громко заявил он. — Негрубые, но количество всё равно имеет значение!

— Уже кое-что, — оживился Михаил Геннадьевич.

Интересно будет послушать, что за нарушения у меня нашли!

— Огласите весь список, пожалуйста, — произнёс я.

«Тонкий» прокашлялся и достал папку с бумагами.

— Нарушение первое, в зоне для персонала недостаточное разделение места для приёма пищи и места для хранения личных вещей, — заявил он.

— И что же означает ваше «недостаточное»? — тут же поинтересовался я.

— Зоны должны быть разграничены чётко, — ответил Яков Ефимович. — А у вас они перетекают одна в другую.

Так, первое нарушение сразу мимо. Подобные заявления со мной явно не прокатят.