Плинтусы отпадают — отдирать, потом ставить обратно… Дверные косяки — тоже. Карниз для штор? Мимо, он тут узенький, без декоративной панели. Значит — шкаф и кладовка, причём вряд ли глубоко. Ещё можно заглянуть под ванну, скорее всего дед туда лет 20 не лазал и ещё столько же не полезет…

Я начал осмотр. Проклятая дымка висела по всей квартире — я-то поначалу надеялся, что где-то она будет более концентрированной, но нет. Ну правильно, призрак уже сколько тут бродит…

Начал с верхних поверхностей, чуть не навернувшись с хлипкого стула — пусто, только пыль. Бегло просмотрел содержимое платяного шкафа — одно бельё, но видно, что им пользуются. Книжный шкаф чист, хозяин явно читает постоянно — тут он моментально найдёт что-то постороннее. В кладовке — какой-то инструмент, ящички с деталями, поддон с проросшей картошкой… Покопался в поддоне — конечно же, ничего нет.

Так, ванная комната. Тут меня ждало разочарование — под ванной мусора нет, только тазик, всё отлично просматривается. Над унитазом проём закрыт фанерой и заколочен — я подёргал панель и убедился, что стоит она намертво. Ёлки-палки, неужели я ошибся?

Так. Что это над ванной? Вентиляция. Привстав на край ванной, потянулся, подёргал решётку — нет, тоже стоит плотно, видно, что побелена сверху.

Ё-моё, как так? Или я что-то упустил?

Думай, Владька, думай.

Так, ещё кухня. Оп-па… А тут тоже есть вентиляция, и я даже отсюда вижу, что вставная решётка поставлена довольно небрежно…

Я вытащил из-под кухонного стола древний, но крепкий табурет, придвинул его поближе, подвесил «светляка» напротив решётки…

Через пару минут я уже рассматривал найдённое: старый, пожелтевший от времени осколок берцовой кости, половина челюсти с остатками зубов и ещё какая-то плоская кость, вероятно — тоже от черепа. Ну что, есть с чем поработать…

Ключ в дверях!

Я, недолго думая, сдёрнул с кухонной батареи сушащуюся на ней тряпицу, быстро завернул в неё найденное и сунул свёрток в сумку. Одним прыжком метнулся в комнату и состроил на лице задумчивое выражение.

— Ну что, практикант, нашёл что? — первым делом поинтересовался Осипов, ещё даже не разувшись и топчась в прихожей.

— Да, Степан Петрович, — уверенно сказал я. — Обязательно позвоните завтра, будут соседи мешать или нет, хорошо? А нам идти пора, дела.

И, проскользнув мимо удивлённого Андреева, выскочил на лестницу. Тому ничего не оставалось, как распрощаться и последовать за мной.

— Может, пояснишь, Матвеев? — первым делом спросил он, едва мы вышли на улицу, и я заметил, что в руке у него неоткрытая бутылка пива — видимо, они с Осиповым сходили в магазин. — А то уже хочется дать тебе хороший подзатыльник…

— Не надо, — максимально открыто улыбнулся я. — Пойдёмте куда-нибудь, где хозяин из окна не увидит…

Мы дошли до соседнего дома и расположились на старой, рассохшейся скамейке. Я выложил свою «добычу» и кратко рассказал теорию.

Андреев слушал очень внимательно. Обернулся, посмотрел на луну, уже висевшую гораздо правее и ниже. Повертел с руках осколок челюсти, вытер пальцы о штаны. Потом резким движением сковырнул пробку бутылки о край скамьи и сделал большой глоток.

— Я свихнусь с тобой, Матвеев, — наконец сказал он. — Третий день такие развлечения… Ты уверен?

— Теперь уже абсолютно. Предлагаю проверить ночью, когда взойдёт луна.

— Думаешь, призрак придёт не туда, где он был, а туда, где кости?

— Уверен.

— И где ты их собираешься хранить?

Только тут до меня дошло. Останки того, кто стал призраком — не та штука, которую можно бросить на улице или убрать в ящик стола. Осипов, старый милиционер, имеет странную смесь весьма крепких нервов и при этом, увы, разболтанной психики, раз списал всё на происки соседей. Другой человек при виде призрака может и в обморок хлопнуться. То есть, нужно провернуть всё именно этой ночью, а потом утилизировать останки. Можно, конечно, утилизировать их прямо сейчас — у меня специализация на лёд, но огонь я тоже обеспечить смогу, хоть и не так хорошо, — но тогда мы не получим доказательств.

Андреев, наблюдая за мной, попивал пиво и откровенно ржал:

— Да не бзди. Пошли, у меня в эконом-гостинице друзья есть, я там раньше охранником работал. Сдадут номер по дешёвке, у них до выходных всё равно большинство свободно, народ только к рынку номера разбирает…

Поднявшись, мы пошли по двору — точнее, Андреев пошёл, а я плёлся за ним. Странное ощущение — вроде и дело почти раскрыл, а о предосторожностях не подумал. Эх, учиться мне ещё и учиться…

Лёха тормознул, обернулся ко мне:

— Чего скис, Владька? Молодец, всё правильно сделал. Если ты избавишь нас от визитов к Осипову, — он коротко хохотнул, — тебе весь отдел проставится!

Я не сразу понял, что Андреев впервые назвал меня по имени…

В гостинице Андреев договорился быстро — пожилой вахтёр его явно знал, а потому и комнату дал именно ту, что просил напарник, и денег взял совсем немного, и в журнал вписывать ничего не стал — обычно во всех гостиницах, не только в этой, всех посетителей записывают. Выдал ключ, заодно сообщив, что гостиница полупустая.