Через два дня пути мы подошли к границе королевства Южный Инзер — владений того самого короля Коннэбля, которого нам предстояло «подвинуть». Лес здесь редел, переходя в болотистые низины и труднопроходимые чащобы. Впереди, по донесениям разведчиков, начинались патрулируемые дороги и сторожевые посты.

Я ожидал, что Рэд будет прорываться с боем или, по крайней мере, попытается дать крюк в несколько десятков километров. Но он снова меня удивил. Он даже не думал о силовом варианте.

— Прорываться — значит поднять тревогу, — пояснил он мне, изучая карту, набросанную на куске коры. — Нас начнут искать. А нам нужно проникнуть в самое сердце королевства тихо, как змея в нору.

Он повёл свой отряд не в обход, а напрямик. Через самые гибельные места — топи, болота и почти непроходимые заросли. Он использовал старые, малозаметные и неочевидные контрабандистские тропы, причём такие, которые заведомо не мог знать, а обнаруживал как опытный следопыт по мере продвижения.

Переход начался с наступлением темноты. Это было настоящее испытание. Мы шли по незнакомой и неприятной местности, временами утопая в вязкой, чавкающей грязи. Комары одолевали, да и в целом двигаться большой колонной ночью — то ещё приключение.

Но что меня поразило — это дисциплина. Колонна двигалась почти бесшумно. Никто не зажигал огня. Команды передавались шёпотом по цепочке или условными жестами, едва различимыми в лунном свете. Люди Рэда, казалось, всегда были готовы к прогулкам по болотам. Они двигались уверенно, помогая друг другу, подстраховывая на особо опасных участках.

В пути часто приходилось идти пешком, ведя своего Грома под уздцы. Лошади от всего этого перехода приходили в ужас, и всё же поддавались общему настроению и шли. Кроме того, на узких участках застревали телеги, запряжённые мулами и люди протаскивали их вручную.

Я шёл в авангарде, рядом с Рэдом. Он ориентировался в этом хаосе с какой-то сверхъестественной точностью, находя едва заметные приметы: надломленную ветку, особый мох на дереве, камень странной формы. Я снова убедился, что имею дело не с простым разбойником, а с высококлассным специалистом по тайным операциям. Его лесное братство было идеальным инструментом для диверсионной войны.

Переход занял всю ночь. Это были тяжёлые, изматывающие часы. Но к утру, когда первые лучи солнца окрасили восток, мы были уже на другой стороне. На территории вражеского королевства. Мы не оставили следов, не подняли тревоги. Для пограничной стражи короля Коннэбля прошедшая ночь была такой же спокойной, как и все предыдущие. Они и не подозревали, что в их тыл только что проник отряд из трёхсот профессиональных головорезов.

Мы шли ещё полдня, несмотря на изрядную усталость, люди продолжали движение, пока углубились на много километров в лес и нашли идеальное место для нового временного лагеря — укромную, заросшую густым кустарником лощину, скрытую от посторонних глаз холмами. Люди, измотанные ночным переходом, тут же принялись обустраиваться, но делали это все так же тихо и споро, как и при сборке предыдущего лагеря.

Едва мы успели выставить дозоры и развести несколько бездымных костров, как произошло нечто неожиданное. Из-за деревьев, не таясь, вышел гоблин. Старый, морщинистый, с длинным носом и хитрыми, как у лисы, глазками. Он был одет в рваные шкуры, а в руке держал корявый посох. За ним, на почтительном расстоянии, маячило ещё с десяток его сородичей с копьями и самодельными луками.

Люди Рэда тут же схватились за оружие, но атаман остановил их жестом. Он спокойно шагнул навстречу гоблину. И тут я услышал то, чего никак не ожидал.

Рэд заговорил на гоблинском. Его речь была гортанной, полной щелкающих и шипящих звуков, но старый гоблин, очевидно, его прекрасно понимал. Я тоже кое-что разбирал. Мой «перк» на знание языков, полученный при попадании в этот мир, был заточен под орочий, но гоблинский, как оказалось, был его дальним и сильно искажённым «родственником». Я улавливал только суть разговора.

Рэд не угрожал и не требовал. Он вёл переговоры. Он представился вождём клана «странствующих торговцев», которые ищут место для временной стоянки. Он клялся, что его люди не причинят вреда племени гоблинов, не будут охотиться на их землях и трогать их запасы. Более того, он предложил сделку. Торговлю. Металл, инструменты, ткани в обмен на информацию и право прохода.

В качестве жеста доброй воли он протянул старому гоблину небольшой, но тяжёлый мешочек. Тот развязал его, заглянул внутрь, и его хитрые глазки жадно блеснули. Там были серебряные монеты.

Рэд объяснил, что они, как и гоблины, не в восторге от короля Коннэбля и его сборщиков налогов, которые обирают всех без разбора. Он говорил о взаимной выгоде, об общем враге.

Старый гоблин, вождь местного племени, оказался не дураком. Он быстро оценил ситуацию. Перед ним стоял не враг и конкурент, а потенциальный союзник. Сильный, хорошо вооружённый союзник, который не требует, а предлагает. И платит серебром. Выбор был очевиден.

Он что-то прошамкал своим сородичам, и те опустили оружие. Сделка состоялась. Гоблин клятвенно пообещал, что ни одна живая душа не узнает о нашем присутствии в этом лесу. Первая дипломатическая победа на новой земле была одержана.