Маркус прошёл в шатёр штаба корпуса, где уже собрались штабные офицеры.

— Всё идёт точно по плану, джентльмены, — сказал он, встав у уже подготовленной карты местности.

Это не инновация, а уже давно имеющийся инструмент в руках полководцев — «душнилы» поднимают своих духов над полем сражения и зарисовывают карту поля боя.

К сожалению, их нельзя использовать для оперативного контроля за полем сражения, потому что есть «РЭБ» в виде «душнил» противника, а так бы они стали отличными разведывательными БПЛА…

— Строим оборону по этой линии, — быстро начертил Маркус ломаную линию на карте. — Особое внимание уделить флангам. Я хочу, чтобы эта высота на левом фланге была использована максимально эффективно. Вот на этих позициях должны быть размещены артиллерийские батареи — и чтобы копали без лени! Если узнаю, что артиллеристы опять страдали хуйнёй — выебу всех, кто переживёт это сражение!

— Будет сделано, генерал армий, — приложил руку к форменной фуражке бригадный генерал Ли Сян. — Я лично проконтролирую строительство фортификаций.

— И организуйте тыловое прикрытие, — велел Маркус. — Мы должны быть готовы ко всему — даже к атакам сверху! Особенно к ним! Исполнять!

Офицеры козырнули и начали суетиться — пошла раздача приказов, приводящих в немедленное движение бригады, полки, батальоны, роты, взводы и отделения.

Я вышел из шатра и начал рассматривать поле, на котором скоро произойдёт кровавое сражение.

Это сражение не определит судьбу Поднебесной и не станет великим. Наверное, его забудут через пару десятков лет, как малозначимое, на фоне того, что было до и будет после.

Битва фриков против кровососов, названная Битвой сотен знамён, несмотря на весьма скудную информацию, дошедшую до нас, была гораздо масштабнее той, что скоро состоится на этом поле. Но закончилась она, как показало дальнейшее развитие событий, победой кровососов — сил фриков не хватило на взятие Юнцзина и они были вынуждены бежать на северо-запад, где их «догнали» мы.

— О чём думаешь? — подошла ко мне Гизлан, поскрипывающая металлом.

Она, по очень большому одолжению с нашей стороны, получила пуленепробиваемую броню, обитую теневым шёлком — ничего серьёзного, всего от 5 до 12 миллиметров обычной тигельной стали, но тоже дорого.

— Да так, о великом… — пожал я плечами.

— Против какого числа фриков мы будем сражаться? — спросила она.

— Никто не знает наверняка, — ответил я. — Аналитический отдел штаба корпуса сообщает, что их может быть от 120 до 170 тысяч.

— Как-то многовато, не думаешь? — поинтересовалась Гизлан.

— Не, в самый раз, — усмехнулся я. — Не думаю, что они, в столь короткий срок, сумели обзавестись профессиональной армией. Я склонен считать, что там половина — селюки без боевого опыта.

— У тебя есть опыт войны против фриков, — произнесла Гизлан. — Чего стоит ждать?

— Отступать они не будут, — ответил я. — Если они отступают — это значит, что поступил такой приказ. Инстинкт самосохранения у их «мясных» бойцов полностью отсутствует, а юся-фрики могут и отступить, если чувствуют, что всё идёт к их гибели.

— Понятно, — кивнула Гизлан. — Тогда я пойду в свой шатёр — нужно отдохнуть перед битвой.

Она развернулась.

— Ты чувствуешь это? — спросил я.

— Что? — повернула она ко мне голову.

— Мы, наконец-то, служим своему предназначению, — улыбнулся я.

— Да, — улыбнулась Гизлан. — Наконец-то.

*1379-й день юся, Поднебесная, провинция Чунхуа , близ уездного города Цяньфан *

Снаружи началась суета, поэтому я вышел из шатра.

Раннее утро, в лагере было тихо всю ночь, а тут начался какой-то ажиотаж.

— Виталик! — примчал к моему шатру Маркус. — Ты слышал?

— О чём? — нахмурился я, рассматривая свой шлем.

Спать в латах — это слишком тупо, поэтому на ночь я снимаю броню. Внезапное нападение, благодаря фортификационным усилиям корпуса, просто исключено, поэтому можно спать спокойно.

— Фрики послали вперёд отряд с белым флагом! — сообщил Маркус.

— Сдаваться хотят? — усмехнулся я.

— Нет, — покачал головой генерал армий. — Видимо, есть о чём поговорить.

— И кто там? — спросил я.

— Какие-то юся-фрики, — ответил Маркус. — Издалека непонятно. Пойдёшь?

— Можно, но нахуя? — озадачился я. — Мы не ведём переговоры с террористами.