Воронов на меня покосился, и потянувшись за булочкой, начал не спеша говорить:

— Итак, ты говоришь, что к экзамену в общем и целом готов?

— Ну, наверное, да… — возражать уже не имело смысла, тем более, что мне до лампочки, когда этот экзамен будет — всё-равно сдам без проблем.

— Значит, готовься, — сказал Воронов, прожевав только что откушенный кусочек булки, — отрабатывай техники и всё такое, — он некоторое время выбирал, доесть оставшийся кусочек, или продолжать говорить, и в конце концов решил, что завершить начатую мысль всё-таки важнее:

— Экзамен на ранг Ученика у тебя будет в течение ближайших двух недель, — он немного помолчал, видимо, размышляя о чем-то, — а может быть и быстрее — всё зависит от того, насколько быстро мы экзаменационную комиссию соберём.

Договорив, проректор не мешкая закинул в рот остатки булочки, что держал в руке. Прожевав и хлебнув чайку, он уставился хищным взглядом на оставшуюся плюшечку, одиноко лежавшую на блюде в ожидании своего неминуемого конца.

Я снова взялся за свою кружку, демонстрируя этим, что на выпечку более не претендую.

А Воронов, кстати, проявил железную волю и булочка на блюде получила ещё несколько дополнительных минут своего существования:

— И хочу тебя обрадовать, — проректор продолжил излагать результаты своих размышлений, — обучение специальности у тебя будет индивидуальное. То есть за тобой будет закреплён преподаватель, первоочередной задачей которого будет максимальное ускорение твоего прогресса в магии иллюзий. И к моменту окончания первого курса ты — кровь из носа, а должен будешь сдать экзамен уже на ранг Новика, а по окончании училища ты должен будешь обладать рангом Ратника. Или даже Ветерана, в случае, если это позволит твой потенциал, конечно… В общем, кажется мне, что есть смысл заняться тобой вплотную и с сделать из тебя ткача иллюзий.

Озадачил он меня, однако. Я то не имею ни малейшего понятия о том, что это за зверь такой — ткач иллюзий. Правда, решил пока об этом не спрашивать, а поискать ответы в сети, когда доберусь до общаги… Но в качестве ответа на тираду своего собеседника изумлённо поинтересовался:

— А что так? К чему такая спешка-то?

— Это вовсе не спешка. Слушай дальше, — Воронов что-то для себя решил и теперь доводил своё решение до моего сведения, в части, меня касающейся, — я определю для тебя перечень действий и приёмов, которые ты должен будешь научиться совершать с помощью своего дара.

— А это ещё зачем? — удивился я.

У меня не было никаких сомнений, что все действия, что хочет предложить мне Воронов, я смогу произвести. Умея оперировать ци на должном уровне можно достичь практически чего угодно.

И основное преимущество работы с ци по сравнению с магией, основанной на использовании маны, заключается в том, что работа с ци доступна всем без исключения. У кого-то склонность к работе с ци больше, у кого-то меньше, но взаимодействовать с этим видом энергии может любой. Время и упорный труд — вот и всё, что нужно.

Другое дело, что не имея тех методик, доступ к которым мне обеспечил мой внутренний даос, практически невозможно обрести бессмертие до того, как наступит естественная смерть от старости… Так как надо сначала затормозить старение организма, потом обратить для своих органов время вспять и вернуть им молодость… и только потом приступить к длительной и трудной работе по выращиванию бессмертного зародыша или, ежели по-китайски — Сянь Тай…

— А затем, — ответил Воронов, — что твой уникальный талант в сочетании с умением оперировать иллюзиями представляет огромную ценность.

Всё равно услышанное требовало разъяснений:

— А ценность-то эта в чём заключается?

— Ценность эта заключается в том, что при таких раскладах ты становишься уникальной и очень эффективной боевой единицей.

Это было откровением для меня. Я — и вдруг уникальная и сверхценная боевая единица? Потенциальный, так сказать, супермен… Находка для своих преподавателей, ибо учебное заведение у нас скорее военное, чем гражданское, хоть муштрой нас особо и не донимают… Тут воспитываются боевые маги — щит, меч и гордость Империи. Конечно, заведение у нас не элитное, в полном смысле этого слова, но тем не менее…

Но словосочетание «боевая единица» наводит на весьма невесёлые размышления.

Когда тебя называют боевой единицей, то это подразумевает, что ты являешься инструментом. Пусть очень ценным, пусть даже уникальным… Но, всё-таки, боевая единица — это не более, чем инструмент, орудие, используемое для достижения целей того, кто этим орудием оперирует. И никого не будет интересовать мнение самого орудия. Главное — это достижение поставленной цели. И ради этого в некоторых случаях можно пожертвовать и инструментом, если без этого никак не обойтись. Это считается оправданным, если достижение цели имеет гораздо более высокий приоритет, нежели обеспечение сохранности инструмента…