— Я… не знаю. Никакой… — бормочу, — Я просто дрался и дрался. Надо было драться. Да нет, глупость же! А если опасно? Тебя принципы в могилу сведут!

— Понятно, что я переобуюсь сразу же, когда придётся сражаться за жизнь изо всех сил, ха-ха! — хохотнул он, — Но пока есть возможность страдать — я страдаю. Это укрепляет.

— Мне надоело страдать… — продолжаю бормотать.

— Мышцы без боли не растут, — пожимает он плечами, — Всё, иди отсюда, звонок.

— Ну и учитель из тебя…

— Ещё спасибо скажешь.

Я медленно пошагал на выход из арены. На меня многие ожидаемо смотрели — я и сам уже мелькать везде начинаю, а тут ещё и с Вальтером общаюсь на немецком. Привлекаю внимание.

Выйдя на улицу, я медленно пошагал к учебному корпусу, погруженный в размышления.

Представлять целое направление? Притворяться божеством, рискуя стать Анафемой? Философия битвы?

Как же всё это сложно… всё снова связалось в дебильный клубок. Очень важный, безусловно, но… блин, снова. И его котикам не отдать, с него не связать варежки — для начала его надо распутать!

Мне достаточно страшилок про предка нарассказывали. Стать Анафемой — гарантированный путь к смерти. Это уже будешь не ты — это будет результат воображения людей. И пусть бы воображали себе что угодно… если бы это напрямую не меняло меня.

— «Кайзер», — и тут я неожиданно слышу мысленное воззвание.

Шёл я прямо перед звонком, так что все уже разбрелись по кабинетам и на улице был только я, оттого и резкое имя прямо в мозг заставило передёрнуться!

Я быстро поворачиваюсь! Никого. Абсолютно.

Что за…

Открываю третий глаз! И тут же вижу…

— Хоук?! — не сдерживаюсь я, когда вижу очень знакомую фигуру в обмундировании, — Что ты тут…

Но сюрпризы не закончились. Ведь дальше Хоук сказал…

— Так ты и правда читаешь мысли… — прошептал он, — Ты и правда слышишь, когда тебя зовут по имени. E-ё*аное дерьмо…

Меня вбило в ступор. Ударило словно молотом по башке, прибивая к земле! Очень неприятное чувство кольнуло на эти слова.

Одна из моих главных тайн раскрылась просто так и прямо сейчас.

— Я всё гадал, как ты меня тогда заметил. Как замечал после? Я не издаю звуков, не поднимаю пыли, меня не отследить. И тем не менее — тебе это всегда удавалось. И потом я заметил… что в этот момент каждый раз прокручивал о тебе мысли. «Неужели он это слышит?» — подумал я тогда. И когда мне дали задание в Академии я решил заодно и проверить. Уже полчаса перебираю все мысли, образы, воспоминания о тебе. Но стоило подумать твоё реальное имя… — говорил невидимый человек, — Это поразительно.

Я начал нехило напрягаться.

Мне это не нравится. Я не планировал скрывать это всю жизнь, но когда тебя выводят на чистую воду вот так резко и неожиданно — это не сулит ничего хорошего!

Прямо как с грёбанным Вальтером. Ситуация один в один, чёрт возьми! Почему люди могут быть умными и складывать один плюс один?! Да что за хрень?! Раньше все были тупые!

Но я раньше только с детьми дело и имел.

— Я не могу поверить, что ментальная магия реальна, — покачал он головой, — Это невозможно, Михаэль. Её нет. В нашем мире так точно. Как… ты это сделал? Вернее нет, не так. Откуда ты?

— Из мамы, — хмурюсь, — А мысли слышатся сами и давно. И что ты собираешься с этим делать?

— Я просто… — он подбирает слова, а затем снова качает головой, — Нет. Я не буду лезть. Я теперь просто учту — не повторять имена целей. Я не хочу копаться в том, кто ты и что. Ты не человек. Ты не отсюда. На Земле не было ментальной магии и быть не может — тут ноосфера работает иначе, и край — это вера и божественность. А я вряд ли выйду за пределы нашей планетки, чтобы вариться в том хтоническом вселенском дерьме, — хмыкает он, — Но…

Я молча смотрю на него исподлобья.

— Познакомиться с инопланетянином — очень интересно!

— Я не… — пытаюсь возразить, но тут же понимаю, — Тц. Не знаю кто я. Может и инопланетянин. Не знаю! И что за сила такая — тоже не знаю! Обидеть меня пришёл? Тогда знай — ты плохой человек!

Стало даже как-то обидно. Не потому что раскрыли, а потому что мне и ответить нечего. Не хочу быть инопланетянином! Хочу быть человечком! Но очевидно, нафиг, что я не человечек.

И что ему сказать? Кто я? Я не знаю. Потому и грустно — чёрт пойми что.