Максим хмурился всё сильнее.

Не таким его воспитывали. Не таким он рос. И ему правда нет дела до призывателей, и они правда все забитые лошары, судя по текущей реакции. Но… но…

— Не обязательно быть крутыми, чтобы что-то любить… — всё продолжал бубнить он, не понимая как решать такие ситуации.

Максим по своей простоте хотел просто отговориться, может даже убедить! Он правда был добрым парнишкой, обычным и простым.

Но жизнь сложна, и требует думать сложнее.

Троица парней нахмурилась ещё сильнее. Они его оценивали, и не могли понять, считать крутым и звать к себе, или причислять к лошарам, на фоне которых возвышались. И один из них, самый старший, мельком глянул на сестру — девочку в очках.

И заметил, как она смотрит на Максима. Пусть и со скрываемым… но восхищением.

Надо что-то делать. Так она точно здесь останется, и они точно получат выговор от отца!

— А-а, а я тебя знаю. Точно. Друг Михаэля! — сказал он, — Тот самый вечный друг главного героя. Ты за ним сюда пришёл?

— Ч-что? — не понял Максим, — Нет, я…

— Ну теперь понятно, что ты здесь забыл! — с улыбкой покачал парень головой, — Сам не придумал, решил повторить за главой своей компашки. Как и все его друзья! Вы же сюда как хвостики за ним пошли! Ты ведь всегда за ним как собачка. Своего то характера нет. Уверен с самого детства даже! М-м-м… с садика?

Внутри Максима начинало гудеть. Вот это… вот уже ЭТО его сильно оскорбляло.

Со стороны и правда может показаться, что у Максима синдром друга главного героя. Но ведь нет! Он в призыв пошёл сам и первый, хобби у него совершенно иные, вкусы иные, характер другой!

Он не хвост к Михаэлю! Если разобраться — это совершенно не так!

Но эти слова ему обидны, потому что это правда со стороны так и кажется. Он НЕ хочет, чтобы так думали, но и что с этим делать, как с этим справиться — тоже не понимает.

Зато понимает, что ровно так все и думают.

— Я… я не…

— Может Михаэль и крутой, но ты-то… ты ведь просто дополнение к нему! И попал к лошарам! И мало того… хах, мало того, что пошёл куда сказали, так ещё и причислился к этим ботанам и задротам! — машет он на класс.

— Замолчи, — процедил Максим, сдерживая гнев, — Прекрати нас оскорблять…

— Замолчи? — усмехнулся старший брат, подходя ближе. — И что будет, если не отвалю? Ты нас побьёшь? Или, может, твой дружок-кумир придёт тебя спасать? — они нашли жертву, и его реакция их только подначивала.

Класс затих ещё сильнее, напряжение нарастало.

Максим, который выступил героем и защитником — теперь стремительно опускается к изгоям.

— Да он просто любит внимание! — ехидно вставил их друг, — Ты ведь всегда таскаешься за своим приятелем, верно? Удобно, наверное, быть его подстилкой и ловить крохи славы? — говорили они очень складно и умно, будто по сценарию и заранее написанную фразу.

Максим почувствовал, как его кулаки сами собой сжимаются сильнее.

— Не называй меня так, — прошипел он.

— А как ещё тебя назвать? — ухмыльнулся старший брат, — И чего ты кулачки свои сжал? Знаешь что будет за драку без дуэли? Вылететь хочешь? Ну давай ударь! Может ты и аристократ, но точно не какой-нибудь принц, чтобы тебя тут держали, ха-ха! Или вызовешь на дуэль? А-а-а, я забыл — ты же не пробудился! Даже тот ваш второй очкастый друг — даже у него положение лучше! Ты вообще в самом конце плетёшься, ха-ха!

— Заткнись, — Максим с трудом выравнивал дыхание.

Его сердце колотилось. В груди тянуло какое-то волнение, но это было не оно. Там что-то закручивалось, пытаясь запуститься. Нагревалось!

А шакалы всё продолжали. Максим не мог скрывать, что их уколы работают. Они нашли его рану, и всё ковыряют, ковыряют и ковыряют. Этот комплекс, этот… страх. Да. Страх.

Страх, что… быть может он действительно лишь дополнение к Михаэлю. Лишь его придаток.

Ведь… не просто так все видят именно это?

— Что, правда глаза режет? — вмешался младший брат, — Так давай, дай сдачи! Ты же чему-то учился в отрыве от своего дружка? Или ждёшь пока он придёт и защитит, как обычно? Ты сам-то за себя постоять можешь? Нет? А чего тогда встрял?! Сидел бы и помалкивал, ждал «взрослых»!

— Ага, — оскалился второй брат, — Ведь ты же просто…

Максим поднимает глаза. Задира заканчивает фразу:

— Придаток.

И Максим выдыхает.

«Прости, Миш. Но наверное… они правы», — он расслабляет левый кулак, напрягая правый, — «Я и правда лишь твой придаток», — задирает кулак, — «И чтобы им не быть, я должен решать всё сам».

Он знает, что будет. Его исключат. Он уже понимает — от этого удара человек отправится в больницу. Это нападение пробуждённого с использованием магии. Максим ведь правда не тупой — он читал и учил правила, он знает их даже лучше Михаэля.