Глава первая: фамильяры

Фамильяры — верные спутники колдунов, ведьм и чародеев. По сути своей это эфемерные сущности, способные принимать форму питомцев любых мастей. Для этого подходит любое животное сильное духом и с развитым сознанием. Нужно учитывать, что они, скорее, помощники и компаньоны, нежели стражи. Колдун и фамильяр не зависят друг от друга ни физически, ни ментально. Очень часто подобная связь появляется естественным путем, но также ее можно установить с помощью ритуала…

— А ритуал-то простенький, — хмыкнула Селена, грустно посмотрев на пса. — Лютик, если поправишься, хочешь стать моим фамильяром? Я не ведьма, но компаньон мне не помешает…

Верила ли она, что подобная связь бывает? Вряд ли, но все возможно под луной. Тем более Селена помнила сказки, столь любимые ею в детстве. Там героям нет-нет да помогала какая-нибудь зверюшка. Иногда она оставалась с ними навсегда.

Фамильяр? Селена видела, как мать заговаривала обереги для охотников и младенцев, но связать с собой другое живое существо? Заинтересовавшись, она принялась читать дальше.

Глава вторая: стражи

К этому заклинанию, как правило, прибегают ведьмы, а не колдуны, поскольку женщины слабее мужчин и им чаще требуется защита, особенно если живут они вне ковена. Для создания стража ведьма обращается к темной магии, которая связывает ее с животным. Поскольку в критической ситуации хозяйка обретает способность отдать ему часть своих жизненных сил, к выбору стража стоит подходить крайне осторожно. Следует выбирать домашних животных, приученных уживаться с человеком и заведомо преданных ему. Например, лошадей, собак и кошек. Стражи будут тем полезнее, чем более близкие отношения установила с ними ведьма. Особенно остро они реагируют на страх. Обученный страж по эмоциям хозяйки может отличить друга от врага, выбрать момент для нападения или…

Дальше Селена уже не читала, уставившись на одну-единственную строчку. Повторила ее, словно завороженная:

— … хозяйка обретает способность отдать ему часть своих жизненных сил… — она посмотрела на Лютика, потом снова на книгу. — Много ли сил может забрать собака? Если рассуждать логически, у человека их точно больше… — Селена закусила губу, принявшись постукивать ногтем по странице.

Насколько дикой была ее идея? Достаточно, чтобы стать роковой ошибкой. Риск, сопоставимый с глупостью. Нет, не с глупостью. С настоящим безумием.

Да и ритуал был мерзким. Но что Селена теряла? Она уже лишилась всего — матери, дохода, в скором будущем и дома. У нее ничего и никого не осталось, кроме умирающего пса и этих пресловутых жизненных сил. Почему бы тогда не поделиться ими?

Преисполнившись решимости, она взялась за дело, чтобы не дать себе времени передумать.

И для начала ей понадобились те самые пять свечей.

— Инквизитор Менсфилд, а вы, оказывается, разбираетесь в темной магии! — усмехнулась Селена, расставляя свечи пятиконечной звездой.

Паутина нашлась без проблем — в заброшенном домике ее было в избытке. Трав — полон сад. Кусок сырого мяса? Вот и он пригодился. Прежде чем обмотать мясо паутиной, Селена на мгновение замерла, поражаясь абсурдности своих действий и не веря, что на самом деле их совершает. Но она совершала.

Поставив тарелку между свечей, Селена зажгла их. Отблески огоньков запрыгали по стенам, словно по подвалу прошелся сквозняк. Она и впрямь почувствовала холод. Лютик, видимо, тоже, поскольку ощутимо вздрогнул всем телом.

— Белладонна и полынь… — прошептала Селена, потянувшись к травам и ступке.

Она растирала зеленые листья, пока они не превратились в пасту. Перед тем как добавить последний ингредиент, Селена замешкалась. Им была кровь — ее собственная.

— Я уже слишком далеко зашла, чтобы отступить сейчас! — одернула она себя.

Глубоко вдохнув, Селена скользнула лезвием по венериному холму на своей ладони и зашипела от острой боли. На ее глаза навернулись слезы. Возможно, нервы сыграли с ней злую шутку, но неужели простой порез может так болеть?

Тем не мнее, Селена заставила себя продолжить ритуал.

Налив крови в ступку, она обмакнула пальцы в получившуюся бурую жижу, запах которой показался ей отвратительным и даже… гнилостным.

«Похоже, мне стоило лучше проветрить подвал, — скривилась Селена. — Или же рана Лютика воспалилась еще сильнее…»

Бережно, как только могла, она провела двумя пальцами по черной шерсти на его морде и начертила полосу, начавшуюся на лбу, прошедшую между глаз и закончившуюся у горячего, сухого носа. Затем, кривясь от отвращения, Селена сделала такую же полосу на своем собственном лице.