Игнаций никогда не смел говорить подобное прямо, но Элирий догадывался, что в глубине души тот винит его в смерти сестры. Элирий был не глупец и сам признавал, что именно их с сестрой Игнация громкий брак, а точнее, резонанс, вызванный им в определенных общественных кругах, послужил причиной безвременного ухода его нареченной. Но такова судьба, а всем жрецам известно, что избегнуть судьбы нельзя. Молодые люди были предназначены друг другу чуть не с рождения: главы великих домов договорились о брачном союзе, и выбора ни у кого из них не оставалось.

Элирий помрачнел и невольно погрузился в находящие волнами воспоминания. Произошедшая на свадьбе трагедия до основания разрушила его юношескую невинность и прекраснодушие, заставив по-новому взглянуть на мир. О, то был жестокий мир. Опьяненный сладчайшим медом первой возвышенной любви, Элирий слишком долго не замечал этой звериной жестокости.

Ужасные времена расцвета и падения Черного Лианора вновь встали у него перед глазами: самые грязные и кровавые страницы в истории Священного острова, и одновременно самые грязные и кровавые страницы в его собственной жизни, которые он желал бы вымарать и не вспоминать никогда. На улицах и в залах дворцов равно царило безумие и свирепствовал черный мор, в храмах вершились запрещенные темные ритуалы, а на алтарях во славу падшего бога Инайрэ каждый день приносили человеческие жертвы.

Начавшаяся с резни на свадьбе многолетняя усобица между достойнейшими домами сотрясла Лианор и в конце концов поглотила его. Она привела к масштабным военным действиям на самом острове и на Материке, расколу в высшем обществе и образованию новой самопровозглашенной столицы в Бреалате, прекрасном городе в Лазоревых гаванях. Пламя этой дикой вражды угасло только с уходом Лианора: оно было залито холодной морской водой, съедено пучиной и солью — вместе со всеми враждующими родами.

Как представитель древнего рода владетелей Лазоревых гаваней, Элирий не мог оставаться вне постоянно плетущихся политических интриг и неминуемо оказался втянут в затяжное противостояние между разными представителями правящего дома. После смерти старого Триумфатора его родичи начали грызню за власть, и каждому жителю Лианора пришлось принять чью-то сторону. Их остров Блаженства превратился в ад, кошмарный сон наяву, а вместо молока и меда по улицам потекла кровь, чистая и полная священного цвета кровь Первородных. Именно в те дни Элирий познакомился с Аверием, одним из наиболее опасных, влиятельных и могущественных претендентов на Пионовый престол, не поддерживающим падшего бога. Именно в те дни, исполняя тайный приказ темных жрецов Инайрэ, Элирий погубил его, чтобы заручиться их доверием.

Выбора не было. Выбора по-прежнему не было ни у кого из них. Принять свою судьбу или умереть — вот и все, что они могли.

Ведя двойную игру, Элирий вынужден был исполнять поручения служителей Денницы и одновременно подчиняться приказам Аверия. Он лишь делал вид, что служит каждой из сторон, на деле выжидая удачного часа для собственного грандиозного плана. Пришлось пойти на многое — только чтобы получить возможность покинуть погибающий Лианор и не видеть того, что творится там, не участвовать в этом. Только чтобы руки его не были обагрены пылающей кровью Первородных.

Начавшаяся на его глазах последняя междоусобица переросла в войну Раскола, которая продлилась почти четырнадцать лет вплоть до самого падения Священного острова. Элирий словно бы предчувствовал страшный исход, хотя, конечно, не мог и вообразить настолько жестокой кары небес. Ликвидировав угрозу в лице Аверия, тем самым он позволил сыну старого Триумфатора Альдарию закрепиться на Пионовом престоле, после чего получил долгожданное назначение на Материк и новое задание. Но выполнить его было не суждено: вскорости Лианор был уничтожен, низвергнут в бездну вместе с темным богом Инайрэ и могущественными чародеями храма Тысячи Солнц.

Эпоха Последних Дней Лианора была окончена.

В те давние времена на Священном острове Игнаций всегда был рядом и поддерживал его начинания: без помощи Золотой Саламандры многое задуманное не удалось бы осуществить. В храме Тысячи Солнц они росли и учились вместе, и в самом деле став как братья, а потому, войдя в силу, Элирий не позабыл своего ближайшего сподвижника. После гибели Лианора обретя практически самодержавную власть на Материке, Красный Феникс сделал Игнация своей правой рукой и доверил управлять построенным им на западе великим городом Бенну. Он закрывал глаза на многое, памятуя о том, что случилось однажды за общим пиршественным столом и какое влияние оказало на каждого из них.

Гораздо позже, чем следовало, известный своей проницательностью его светлость мессир Элирий Лестер Лар с горечью осознал, что, несмотря на оказываемое щедрое покровительство, названый брат затаил на него обиду гораздо большую, чем можно было представить. Элирий думал, что давняя потеря — их общее горе, горнило бедствий, которое закалило, сплотило и сплавило их воедино… но как же жестоко он ошибался. Да, Игнаций был верен ему много лет. Но щемящая боль утраты никогда не утихала в душе приближенного и в конце концов отравила его своим ядом. Спустя годы, когда Игнаций наконец получил шанс расквитаться, старая обида разгорелась с новой силой.

Как великому жрецу, Игнацию также следовало понимать, что противиться судьбе невозможно. И все же человеческое в его живом сердце слишком часто брало верх над смирением и чувством долга. В этом искреннем самозабвенном мятеже верховный жрец храма Полуденного Солнца по злой иронии судьбы отчасти походил на Элиара, которого люто ненавидел и который захватил впоследствии и его павший храм, и подаренный ему Вечный город.

Увы, когда печальная истина о подлинном отношении к нему Игнация открылась во всей своей неприглядности и до глубины души потрясла Элирия, было слишком поздно: Бенну из союзника превратился во врага.