Шрифт:
Наш самолет держал курс на восток и Сашка не оставлял меня ни на минуту.
В следствие чего, я не сошел с ума.
Таким образом при окончательном пробуждении, я оказался далеко за пределами Российской Федерации.
И вот спустя пять лет она стояла ко мне спиной. Вновь. И, я целенаправленно за ней пошел.
Как только она ступила на берег — ее присутствие нутром почувствовал.
А хищник, живущий во мне, мгновенно проснулся, как и лютая жажда мести.
Презрение и ненависть — единственное, чем, я руководствовался последние пять лет. Благодаря чему, нарастил панцирь цинизма и безразличия ко всему миру. Потому с полным равнодушием поприветствовал красивую дрянь.
Я не собирался появляться перед ней, и как-то контактировать, пока мои люди копали информацию касаемо семьи Севериных.
Только увидев ее на краю пирса, не удержался.
А она почувствовав опасность — повернулась в анфас.
По-прежнему чертовски красивая. С плавными изгибами и безумно манящая — лицо ангела и фигура грешницы, ничего не поменялось.
Смотрел на эти безбожно потрясающие глаза, с распахнутым взглядом и трепещущими ресничками и понимал — Голливуд потерял хорошую актрису.
— Здравствуй, Наум.
Глава 7
Кошмар на яву
Каждая ночь проходила тяжело — слишком долго уснуть не удавалось.
А засыпая, видела кошмары о нем…
Один и тот же сон, и в главной роли Он.
Наум Соболевский, преследовал во сне. Не отпускал в воспоминаниях. Жил в мыслях которые в паутину сплетались — дезориентировали, и дарили скверное настроение.
Два дня прошли в сплошном аду.
Сегодня воскресенье и можно расслабиться, нет нужды бежать куда-либо и бояться столкновения с личным кошмаром.
В постели супруга не нашла, что очень странно — он любил поспать.
На часах десять утра и пора вставать. Накинув халат, двинулась на поиски мужа.
Только Архипа не оказалось ни в рабочем кабинете, столовая, и ванная пустовала.
Записка, найденная на кухне объяснила отсутствие домочадцев.
«Любимая, ты очень сладко спала, потому будить не стал. Я и дети поехали в торговый центр — выбирать Зоряне подарок. До встречи.»
Вот оно в чем дело.
Я совсем забыла о день рождение Зоряны Петровны.
Дом был погружен в тишину, потому поспешила включить музыку, увеличив громкость на всю катушку.
По обычаю зашла в душ, и не спешила с процедурами.
Смывала раздражение, накопленную нервозность за всю неделю.
Стояла под горячей водой, пока кожа не покраснела. Пока в ногах не появилась ватность.
Полностью расслабленная и распаренная спустилась на кухню. На влажное тело надела трусики, и топ с короткими шортами. Мокрые волосы перекинула через плечо.
Запустив кофе машину, приступила к приготовлению завтрака, заодно выстраивая в голове планы на день.
После всех утренних манипуляций необходимо заняться подарком для тетушки Архипа — времени в обрез.
Вскоре, позвонили в дверь, отвлекая от соцсетей и овсяной каши с фруктами.
Наверное, дети и Архип вернулись. Отключив музыку поспешила к дверям.
Все же, быстро они управились с выбором подарка.
Взявшись за ручку, потянула на себя тяжелое дверное полотно и мгновенно потеряла связь с реальностью.
Мой ужас продолжался — он стоял передо мной. Температура в теле подскочила моментально, и ноги подкашивались от нежданного визита. Неконтролируемая паника подкатила к горлу, и я не ощущала связок под охватившем давлением — их словно тисками сжали.
Стильная, черная рубашка, с закатанными рукавами до локтей, и классические брюки, идеально сидели на развитой фигуре.
Легкая небритость придавало лицу суровость, подчеркивала правильные черты и передавало всю исходящую мрачность. И еще угрозу — ее откровенно демонстрировали. Вернее, его тяжелая энергетика щупальцами проскальзывающая по всем имеющимся углам.
— Ты…
— Ну, точно не приведение, — от кривой усмешки на непроницаемом лице становилось жутко, словно это оскал зверя и кровь в жилах застыла. — Я могу пройти?
— Нет, — перекрыла собой вход под бесперебойные удары сердца. Однако, попытка закрыться оказалась провальной. — Архипа дома нет.
— И все же, я зайду, — нежелательный гость просунул ногу в дверной проем и одним нажатием плеча ввалился в холл. А я пушинкой успешно отлетела в сторону. — Вот это прием, — Наум зашел вглубь комнаты и шлейф цитрусового аромата расходился по пространству. Мне вновь захотелось спрятать в ладони нос, чтобы вирусом не поражал мою слизистую. Скрестила руки на груди в подобии защиты, так как осознала, что практически голая, уязвленная перед ним — и последовала за бывшим. Меня поражала наглость и хамство, с которым заявился Соболевский, но из-за шока не получалось соориентироваться. Сердце таранило ребра мощными толчками, а пульс в висках сродни ударам отбойного молотка. — Вот это гостеприимство, — издевался и наслаждался откровенно. Без позволения исследовал обстановку и трогал всякие мелочи. Затем направился в противоположном направлении изучать дом, прошел мимо, якобы невзначай задел плечом. — Мы столько лет не виделись, столько всего произошло. Можно сказать с миром пришел, — цепким взглядом проехался по моей фигуре. А в глазах пустота, и ничего человеческого — я видела подобное у психопатов. И от открытия стало не по себе, ладони вспотели, и сбивчивое дыхание больше усложнилось.