Габриэлла, не понимая, о чём речь, переводит взгляд на сад — и её глаза округляются. Там, под яблоней, отчаявшийся Грандбомж перекинул через толстую ветку верёвку, поставил под неё табуретку, закинул узел на шею, оттолкнулся ногами… и теперь болтается, пока не перестаёт дёргаться.

— Ему не нужен Целитель? — хлопает глазами златокрылая.

— Кинолог ему нужен, — бурчу я, кастуя теневой клинок и одним движением перерезаю верёвку. Безжизненное тело падает в траву, но проходит всего пара минут — и Грандбомж, сделав глубокий, хриплый вдох, снова оживает, как ни в чём не бывало.

— Боги… — Габриэлла растеряна.

— А что вы скажете по поводу Грандбомжа? Кто он такой? — интересуюсь я, пока кровник, покачиваясь, начинает ползти в сторону садовой газонокосилки, которую Лиан явно привез из нашего мира.

— Он известен как Принц Кровавой Луны, — отвечает она после короткой паузы. — Когда-то летал на Лунном Диске по всем мирам. Сейчас это главная резиденция Организации, но в те времена это был его замок. Принц правил с него и разрушал целые государства.

— Вжжж-у-у-ух… — раздаётся характерный звук включившейся газонокосилки.

— А что с ним случилось? — уточняю я, повернувшись целиком к леди.

— Организация решила его уничтожить. Забрали замок, лишили власти, — пожимает плечами Габриэлла.

— А-а-а!.. — короткий вскрик, мгновенно оборванный.

Хрррру-у-уст! — газонокосилка мигом пережёвывает голову Грандбомжа.

— А кто именно его сокрушал? — продолжаю я расспрос.

— Много кто, — отвечает она, чуть нахмурившись. — Портальщики, оборотни, теневики…

— Теневики? — усмехаюсь я, прищурившись. — Значит, Лорд Тень тогда выслуживался.

В этот момент вместе с ветром прилетает Ганнибал, и глянув в сторону Грандбомжа, что восстанавливается возле жужжащей газонокосилки, произносит:

— Ваше Величество, лорд Эрос передал, что планы изменились. Вам и лорду Оранжу следует немедленно отбыть на Чертовщину.

Дворец Тадж-Бек, Хорасан (Афган)

Ци-ван, устроившись на низком резном кресле из тёмного тика, произнёс холодно, с явным недовольством в голосе:

— Почему вы настояли именно на тайной встрече, да ещё и в такой дали? Можно же было придумать хоть какой-то приличный предлог, чтобы встретиться в нормальном месте. Мы всё-таки правители, а не какие-то мелкие провинциальные сошки. Чтобы прилететь сюда незаметно, мне пришлось пустить одновременно десяток лайнеров в разные стороны — лишь бы сбить со следа любопытных.

Цезарь, сидевший напротив, сцепил пальцы в замок и ответил Императору Хань:

— Он может нас подслушать, если узнает, что мы встречаемся, дорогой Сын Неба.

Ци-ван нахмурился, его общипанные брови сдвинулись к переносице:

— И поэтому вы выбрали Афган? — в голосе проскользнула едкая насмешка.

Шах Калифа, сидевший по правую руку от Цезаря, поднял ладонь и громко прогнусавил:

— Не извольте беспокоиться. Калифа на вашей стороне. Калифа против того, чтобы этот грёбаный шайтан загреб себе всех иномирских гурий. — Он сделал паузу, словно смакуя мысль, и добавил уже почти мечтательно: — Да… Калифа тоже хочет гурий.

Цезарь поморщился — выражение лица выдало, что сам он не в восторге от выбранного места встречи. Но, увы, вариантов не было. Здесь, в этих пыльных горах, вероятность утечки информации действительно была почти нулевой.

Ци-ван, прищурившись, задал прямой вопрос:

— О ком вообще идёт речь?

— О русском, — коротко бросил Цезарь.

Ци-ван уточнил равнодушно:

— О Борисе? — назвал он по имени Царя Российского.

Цезарь качнул головой:

— О другом русском.

В следующее мгновение Ци-ван резко подался вперёд, словно его ударили током, и, вскакивая, выдохнул сквозь зубы:

— Мать вашу… Нет. Нет, нет, нет! Я с этим демоном больше связываться не буду!

В памяти, помимо воли, всплыло то унизительное мгновение, когда он, окружённый камерами мировых новостных каналов, в прямом эфире обмочился верхом на Золотом драконе. Сам ведь напросился на эту демонстративную поездку! Сразу же накатывает и другое воспоминание — груды убитых солдат, погибших в войне из-за того же человека, из-за Филинова.

Да, если вспомнить хотя бы генерала Ван Юньи, прозванного Желтоглазым Тигром… Отличный полководец, гордость армии, и всё же сгинул в той операции, как и многие другие. А потом, как следствие, пришлось лично проводить репрессии: несколько городов вспыхнули мятежами, отдельные сановники решили, что Ци-ван ослаб, раз позволил себе так позориться. Но они просчитались.

Он всё ещё оставался Грандмастером — и подавил все восстания быстро и жестоко. В этом он не изменился. Ци-ван был сильнейшим! Только вот Филинов… Филинов был каким-то совершенно другим, выбивающимся из всех привычных схем противником.