Я принимаю оружие, кручу рукоять в руках, прислушиваясь к знакомой вибрации, той самой, что когда-то исходила от Зелёного клинка. Только это не меч Телепатии, а Льда. Холодный и длинный, тонкий, словно сотканный из инея. Эх жалко. И куда его девать? Ледзор свой топор ни за что не сменит, Мерзлотник не такой уж частый боец, глава рода все-таки да и возраст. Есть правда у меня невеста Морозова, и вот ей тонкий длинный клинок будет как раз под руку.

— Может, на тебе его и проверить? — задумчиво поднимаю меч и направляя остриё в слизневую морду.

Слизар дёргается, его желеобразное тело заколыхалось, и он начинает тараторить, захлёбываясь словами:

— Все листья пурпурной киксы, все саженцы… они внизу, в конюшне! Листья засушены, аккуратно уложены в пакеты, а саженцы помещены в специальные контейнеры, из которых они не сбегут. Всё готово к отгрузке, милорд!

— Ого, и кто так постарался? — я лениво подношу клинок к его слизневому подбородку.

— Это я! Всё я! — булькает он громче, дрожа всем телом. — Я сам всё собрал и нагрузил на грубза. Это сделал я, чтобы вы меня простили, чтобы приняли в свою свиту! Милорд, я ради этого выращивал пурпурную киксу, чтобы доказать: я полезен!

Я ухмыляюсь под теневым доспехом.

— Вот как… Значит, твой план — войти в свиту Лорда-Демона? Именно для этого ты помогал вождю Бигшеру с его плантацией?

Слизар замирает, колышется и дрожит, но в итоге выдавливает честно:

— Нет, милорд… по крайней мере, в начале — нет. Я сам подсел на пурпурку, на силу, что она даёт. С её помощью я научился взрывать собственную слизь. Вы ведь видели, как я подорвал пятнадцать этажей?

— Я видела, — рычит Габриэлла, её голос холоден и опасен.

Слизар резко бросает испуганный взгляд на блондинку, едва не рассыпаясь на куски:

— Я не знал, что смертная — ваша рабыня, милорд! Простите за порчу вашего имущества!

— Имущества?! — взрывается Габриэлла, её глаза сверкают, и из её тени уже высовываются щупальца Спрута.

— Тише, леди, — бросаю коротко. Блондинка поджимает губы, сдерживаясь.

Слизар кланяется ещё ниже, расплываясь по полу:

— Я жалкий слабый астральный житель, что подсел на пурпурку, милорд. Но я талантливый и умный! Боги Астрала сами производят киксу, я знаю это. А я сумел научиться её выращивать много! Я могу быть полезен вам. Только дайте шанс!

— А своих сородичей тебе не жалко? — холодно спрашиваю я. — Потому что я их щадить не стану.

— Этих? — он дёргается и кивает вверх, на последний этаж. — Милорд, они мне противны! Если позволите, я сам подорву их. Бигшер с гвардией не хотели работать, только жрали пурпурку целыми днями! Не для этого мы отнимали рассадники у других племён! Не для этого!

— А для чего?

— Чтобы создать огромную плантацию и подарить её Горе. А сами мы имели бы доступ лишь к небольшой доле, которой нам хватало бы для нашего существования. Но всё пошло прахом. Никто, кроме меня, так и не научился выращивать пурпурку.

— Да ты не страдаешь низкой самооценкой, — хмыкаю я, чуть отводя клинок в сторону. — Ну ладно. У тебя будет возможность оставить прощальный подарок Бигшеру и компании.

Спуск в конюшню не занимает много времени. Никто из астралососов больше не смеет нам мешать. Всё-таки репутация страшного Лорда-Демона мне на руку.

И вот уже вся наша группа устроилась на широкой, плоской спине грубза. Огромный зверь тяжело выходит из громадных дверей конюшни, переставляя лапы медленно и размеренно, словно живой танк. Рядом громоздятся тонны прозрачных пакетов с засушенными пурпурными листьями. Тут же покачиваются контейнеры с саженцами, из которых доносится глухой, тревожный стук — одержимые растения просятся наружу.

Слизар уселся с нами, но чуть подальше, то и дело оборачивается на башню:

— Милорд, если мы отойдём еще дальше, мой поводок не дотянется, — умоляет слизневый, желая расправиться с соратниками.

— Жги, Слизар, — киваю, оценив расстояние до башни. На всякий случай прикрываю нас воздушным куполом.

Слизар хлопает в желейные ладони. Позади раздаётся первый удар. Башня содрогается. Её стены, пропитанные слизью, вспыхивают цепочкой взрывов. В гулком треске рушатся перекрытия, из проломов вырываются фонтаны обломков. Башня скашивается и схлопывается, как гармошка.

Слизень заливается истерическим смехом — визгливым, рвущим уши.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Суки! Бигшер думал, что будет вождём, а я буду его послушной собачкой! Что будут жить весело и дружно! А я всё превратил в пепел!

Я смотрю на него с интересом:

— Ты доволен?

— Доволен, милорд!! — сипит астралосос, трясясь от собственного смеха, будто бредит. — Спасибо вам, великий Лорд-Демон! О, прошу простить, но я до сих пор не знаю вашего имени!

— Данила, — спокойно произношу я, убирая рога и скидывая теневой доспех, — и, кстати, я ведь никакой не Лорд-Демон.