Тут уж ничего не поделаешь, у всех сущностей тьмы есть такая черта, как желание веселиться. Когда живёшь в мире, где практически ничего не происходит, то начинаешь буквально умирать от скуки или сходить с ума.

— Я тебя порой не понимаю, — сказал Ворон, глядя на то, как мои студенты гоняли рыцаря по всей площади.

— Ты это к чему? — спросил я, продолжая сидеть на колонне и похрустывать сухарями. Как назло ни одного живого монстра в Аномалии я не встретил, чтобы пожарить его мясо или сварить супчик. — Подумаешь, я у этого рыцаря щит с молотом отобрал. Если с ним Искатели Бездны едва справились, то что студенты должны сделать? Превозмогание превозмоганием, но у всего есть предел.

— Я не про это, — недовольно щёлкнул клювом Ворон. — Я про твой разговор с Орловой. Сам же говорил, что нянькой быть не хочешь, а тут психологическую помощь устроить решил, причём меня подвязал отвлекать внимание.

— Нашёл на что сердиться, — усмехнулся я и тут же порадовал фамильяра: — Это ей на пользу пошло. Гляди, с каким рвением она в него взрывные плетения кидает. У него все доспехи в уголёк превратились.

— Это потому что они и так были чёрные, — не оценил мою шутку Ворон. — Вопрос остаётся открытым. Зачем? Думаешь, она сама бы не разобралась со своими чувствами?

— Наверняка бы разобралась, но со временем. Я лишь ускорил процесс и получил свою выгоду, — как есть объяснил я фамильяру. — Сам посмотри. Она теперь увереннее сражается, а значит больше пользы вынесет с рейда. Значит мне уже проще будет слепить из неё сильного мага. И мне придётся меньше волноваться о них, а значит я смогу больше отдыхать — красота же. К тому же это отдельный урок для Волкова.

— А он тут каким боком? — недоуменно спросил Ворон.

— Пища для размышлений. Волков не смог найти подход к Орловой, а я смог. Будет думать, что он сделал не так и почему. Парень любит копаться в себе и выкладываться на полную, — сказал я и увидел, как Белов с Соколовым в нагретый добела металл метают ледяные снаряды.

Умно. Раз не могут пробить обычными атаками, значит, надо сделать защиту хрупкой.

— Какие вы люди сложные. Никогда не пойму, что у вас в голове творится.

— То же самое могу сказать о сущностях тьмы.

— Неправда.

— Именно поэтому вас считают самыми таинственными монстрами, о которых ничего не известно.

— Это просто людишки слишком узколобо мыслят, чтобы нас понять.

— Да-да, именно в этом причина, — саркастично ответил я и громко рассмеялся.

— Злой ты. Улечу я от тебя.

— Куда ты улетишь. А кто вечером ману поглощать будет по договору?

— Завтра улечу, — как ни в чём не бывало ответил Ворон.

За таким увеселительным разговорам с фамильяром и прошёл весь бой. Волков останавливал время, Орлова жгла доспехи, Белов с Соколовым его замораживали. Морозова координировала движения и как могла сдерживала врага. Лазарева поглощала из образовавшихся брешей его филактерию. Ну, или точнее, всё сильнее её дестабилизировала, пока она не взрывалась.

Вроде не самая гениальная тактика, но я своими студентами гордился. Сразу было видно, что тренировки прошли не зря. Сразу наблюдалась скоординированность движений.

В принципе они могли потягаться с чёрным (так я решил их называть просто для удобства) на равных. Надо будет потом такого рыцаря найти и повторить бой через пару дней, когда они будут чувствовать себя попривычнее в Аномалии.

— Все молодцы, — поаплодировал я студентам, привлекая их внимание. — Вы отлично справились. По такому поводу, молот, щит и уцелевшие части доспехов можете оставить себе. Я на них претендовать не буду.

— Алексей Дмитриевич… — это обратился ко мне Белов. — А зачем они нам?

— Как зачем? Хороший металл, причём его много. Можете отдать кузнецам, они вам отличное оружие сделают. Вот, тот же Артём призывает магический кинжал, хотя зачарованный из этого металла явно покрепче и поострее будет.

До студентов наконец-то дошло, что перед ними не абы что, а очень ценные ресурсы лежат, которые сейчас даже на аукционных домах хрен достанешь. Практически уникальный товар. Поэтому они тут же принялись рассуждать, кому какую часть должна достаться, чтобы никто не остался в обиде.

— Вот после этого ты мне говоришь, что люди не узколобые, — подколол меня Ворон, насмешливо каркая.

— Это не узколобость. Это неопытность, — возразил я и покачал головой. — Ничего, научатся. Кстати, надо бы тут ещё кусок хорошей стали найти.

— А тебе зачем? Доспехи не носишь, холодным оружием не пользуешься. Артефактами тоже, — удивлённо спросил фамильяр. — Не улавливаю логики.

— Подарки сделать. Оболенскому тому же рапиру, например, Зориной украшения, Голицыной артефакт, и так по списку.