— Разумеется, — мужчина кивнул. — Если вы дорожите этой развалюхой, вам придется вернуть мне все. До каждой проклятой монетки. — Он нехорошо усмехнулся. — Причем в двойном размере.

На мгновение я забыла, как дышать.

— В двойном?.. — переспросила тихо.

— Леди Фарси, вы читали договор?

Читала…

И теперь я отлично понимаю, о чем он говорит.

— Леди Фарси, в случае отказа от сделки, вы обязуетесь выплатить задаток в двойном размере. Иначе, по договору, это место отойдет мне. — Он невозмутимой скалой возвышался надо мной. И говорил так спокойно, словно мы обсуждаем погоду, а не мою жизнь. Жизнь, которая рушится на глазах!

Мне ни за что не заработать такую сумму за три месяца! В моем нынешнем положении это просто невозможно.

Впрочем, не в моем характере сдаваться. Да и выбора у меня нет.

— Приходите через три месяца, — я криво улыбнулась ему, мечтая как можно скорее проститься с ним.

— Мне нравится ваша уверенность, опасно граничащая с глупостью. Но мы с вами не в карты играем. Леди Фарси, мыслите здраво. Продайте мне лавку, и мы разойдемся с вами как в море корабли. У вас не получится вернуть всю сумму.

— Почему вы так думаете? — спросила, заглядывая в его глаза.

Он поступил так же. Не разрывая зрительного контакта, медленно наклонился к моему лицу и прошептал:

— Потому что вы всего лишь женщина. Вам не место в бизнесе.

— И где же, милорд, моё место?

— В гостиной. Сначала со спицами в руках, а через время с ребенком.

— Выбирайте слова, лорд Калиостро. Я могу воспринять это как предложение!

— Не стоит. Вы не в моем вкусе. — Он нахально улыбнулся. — У меня аллергия на обманщиц.

Это стало последней каплей. И без того пылающая внутри меня злость взяла вверх. Рука взмыла в воздух и устремилась к благородному лицу одного мерзавца.

Мою руку мягко, но уверенно перехватили на подлете.

Я мысленно взвыла. Ненавижу! Будь проклят тот день, когда он появился за моей дверью!

— Я верну вам деньги. Можете не переживать. — Процедила сквозь зубы.

— Удивите меня. Хотя я сомневаюсь, что у вас получится. Однако я уверен, что зрелище будет великолепное.

Ну все. С меня хватит.

Я было потребовала его убраться, но он в очередной раз опередил меня:

— Мне пора. — Сказав это, он с вызовом в глазах поцеловал мою руку, а после направился к выходу. — Жду не дождусь нашей следующей встречи, моя юная предпринимательница.

Подушка, которую я схватила с кресла, до ровной аристократичной спины, увы, не долетела. Дверь закрылась раньше.

Подкова зашаталась, а после со звоном шлепнулась на пол. Теперь я могу уверенно заявить, что она никакая не счастливая. Скорее наоборот!

— Что ж… — произнес кот, появляясь на кресле. — Мы идем почти по плану. Ты вроде хотела делом заняться? Лавка полностью в твоем распоряжении!

— Мне сейчас не до шуток, — фыркнула я. — Если не найдем двести сорок золотых за три месяца, то лавка достанется Александру. И я…

— И ты умрешь. — Кивнул кот.

Я поджала губы и закрыла лицо руками.

Слишком сложно. Слишком много всего навалилось.

— Если бы деньги не пропали… — прошептала я. — Кстати! Куда же они могли деться?

Кот сунул в рот сигарету и повернулся в сторону окна.

— Лилибет, не смотри на меня так. — Он нервно дернул ушами. То есть, рогами? Хм… — Даже если бы я очень сильно захотел пойти покутить… А я хочу, будет тебе известно! Я бы не смог воспользоваться деньгами. Увы, но кабаков для нечисти пока не придумали.

— Но ведь они куда-то делись! Может быть, лавка их спрятала? — я отчаянно искала ответ. От этих денег в прямом смысле зависит моя жизнь!

— Исключено. Лавка пробудилась только вчера. Она пока слаба для таких вывертов. К тому же, в этом нет никакого смысла. Лавка не станет вредить своей хозяйке.

Мы с котом переглянулись и, кажется, подумали об одном и том же.

— В доме кто-то был. — Произнесла я.

— И этот кто-то стащил задаток. — Припечатал домовой.

11

Меня начало потряхивать. Кто бы мог подумать, что в двадцать три я буду мечтать о бутылочке успокоительного?

— Ох, бедовая же ты, ведьма! Не стоило так с Калиостро разговаривать. Руку на него поднимать уж тем более!

Меня перекосило. От одного только упоминания этого невыносимого мужчины внутри все вспыхнуло. Это ж надо такое сказать — моё место в гостиной. Сначала со спицами в руках, а через время с ребенком!