Но чувство самосохранения оказалось сильнее. Гросс был минимум вдвое крупнее меня, а закончить десятую жизнь от удара кулаком в голову мне не хотелось. Я не знала, насколько крутой нрав у этого мужчины, но если он был командиром отряда наемников и воевал на севере, то жестокость у него буквально в крови.

— Леди Эрен, наш командир отлично справляется с ранами, как своими, так и чужими. Он выходил за последний год минимум десять человек, половина из которых сейчас в нашем отряде, — внезапно подал голос оруженосец.

— Мне нужно осмотреть ее бедра, температура из-за воспаления, я уверен в этом, — прогудел барон, продолжая стоять с вытянутыми перед собой руками. — Лили, одно из двух. Или ты ложишься на живот и показываешь свои раны, или я отправляю тебя обратно к графу Фиано. Когда ты свалишься в бреду, будет уже поздно. А на скорые похороны у дороги у меня нет ни времени, ни сил, ни желания.

Я спиной чувствовала исходящий от Лили жар. Девушка дрожала, хватаясь пальцами за мой плащ. Мужчина будет осматривать ее бедра! Какой позор! И не кто-нибудь, а сам барон!

— Может, пусть лучше это будет господин Грегор или господин Ларс… — начала Лили, но при ее словах мужчины только рассмеялись.

— Вот Ларса бы я точно звать не стал, — усмехнулся Грегор, а я впервые увидела некое подобие улыбки на лице Виктора Гросса. Оказывается, эта черная гора умела искренне улыбаться.

В итоге Лили пришлось сдаться, а мне — отступить. Слова барона о лихорадке и похоронах имели смысл, как была вполне материальна и его угроза отослать Лили обратно в поместье Фиано. Так что девушка все же залезла обратно в кибитку, из которой она выбралась, привлеченная странным ритуалом барона, во время которого он так тщательно вымывал руки. После чего улеглась на доски и, сжав зубы, стала поднимать юбки — верхнюю и нижнюю одновременно.

— Леди Эрен, посветите мне, — скомандовал барон, при этом без проблем просто зашагнув в кузов.

От его веса оси заскрипели, а доски на полу прогнулись, но мужчину все же выдержали. Я взяла масляный фонарь, который протянул мне Грегор, и последовала вслед за будущим супругом.

То, что выхватил свет фонаря, можно было назвать только катастрофой. Бедра Лили были покрыты какой-то рыжеватой коркой, из-под которой прямо сочилось, кожа была раздраженная и красная, а те места, в которых прутья не рассекли кожу, выглядели вспухшими.

— Чем вы ее вчера мазали? — тут же спросил барон, подцепив ногтем бурую корку, отчего Лили вскрикнула.

— Ничем, — честно ответила я.

Барон сверкнул на меня черными глазами, в которых я увидела недоверие, но ничего мне не сказал. Вместо этого мужчина обратился к Лили:

— Давай рассказывай, что это за дрянь. И поживее.

Смущенная и опозоренная, Лили шмыгнула носом, но отпираться не стала:

— Вчера трактирщица дала мне мазь. Сказала, мигом на ноги поставит.

— Что за мазь? — продолжал задавать вопросы барон.

А это время руки мужчины аккуратно касались мест рядом с ранами, видимо, для того чтобы понять, насколько сильно они воспалены.

— Какой-то горшочек. Пахло травами.

— Жир?

— Наверное, — шмыгнула носом Лили. — Милорд, пожалуйста, не надо. Это просто пара царапин, они заживут и все будет…

Барон не дал ей закончить. Просто положил свою огромную ладонь на лоб девушки. Я уже испугалась, что этот гигант свернет ей шею, но Гросс просто убедился в том, что у Лили жар.

— Грегор, подай мне котелок и пузырек, который пахнет ромашкой. Он в сумке, в углу.

Оруженосец тут же протянул горячую воду, которую до этого разбавлял в кувшине, после начал рыться в сумке.

— Так, она сейчас сознание потеряет, — деловито сообщил гигант, глядя на то, как беззвучно трясутся от обиды и унижения плечи Лили. Девушка с такой силой сжимала свои юбки, что я опасалась, как бы она не вырвала кусок ткани. — Лили, лежи смирно, сейчас мы почистим твои раны и нанесем нормальное лекарство. Но больше не мажься чем попало.

— Что вы делаете? — спросила я, с интересом наблюдая за тем, как Гросс открывает зубами стеклянный алхимический пузырек и добавляет душистое содержимое в теплую воду. Как он и говорил Грегору, по кузову тут же пошел аромат ромашки и еще какой-то лекарской травы.

— Поможете мне очистить рану, наложим на час-другой влажный компресс, чтобы снять воспаление. Ромашка и зверобой помогут в этом. А перед сном поменяем на сухую повязку. Только вымойте для начала руки.

Раздавал он команды так, будто бы делал это уже не в первый раз. При этом неотрывно рассматривал раны, даже не обращая внимания на то, что перед ним лежит совсем юная девочка, а его будущая жена склонилась рядом, держа над головой фонарь.

Клянусь Алдиром, будь на моем месте любая другая барышня, ругань и крики было бы слышно где-то на побережье, за сотню миль отсюда. Ну, или оскорбленная невеста уже бы шла в сторону отчего дома, рыдая навзрыд. Я же с интересом наблюдала за странным бароном, который совсем недавно был наемником, но при этом действовал как опытный храмовый лекарь. Хотя такое тщательное мытье рук перед осмотром я встречала впервые.