– Значит, остался только я, – смело сказал Дейви, придя в следующий раз. Только он – слишком маленький и бесполезный, чтобы быть Хранителем Чего Угодно. Так что Куилл вывел его из пещеры на каменную площадку – «Да будет сине-зелёный люд тому свидетелем!» – и торжественно поручил Дейви хранить один из своих рыболовных крючков. С двумя крючками ему было бы куда сподручнее, учитывая, что теперь гагарка каждый день приходила пообедать. Но он мог пожертвовать обыкновенным крючком, чтобы порадовать Дейви.

– Это, Дейви, Волшебный Железный Перст из глубин Моря. Он достался мне от шелки, которую я застал расчёсывающейся на скалах. Этот Железный Перст подманивает рыб. Ни одна не может ему сопротивляться. Храни его, ага? Он ещё может нам пригодиться.

Дейви засиял от восторга.

– Хранитель Железного Перста.

Куилл не собирался становиться противником Коула Кейна, но, судя по всему, именно так и вышло. Один за другим все пареньки, кроме набожного и послушного Юана, в конце концов начали ходить в Нижнюю Хижину.

Наконец явился даже благочестивый Юан.

Он нырнул в Хижину – золотистые волосы потемнели от дождя, лицо осунулось от холода. Новость, которую он принёс, казалась ему настолько постыдной, что он едва мог её выговорить.

– Мистер Дон говорит, ты можешь вернуться, Куиллиам. Пастор Кейн теперь наверху.

– Наверху? В Раю, что ли?

– В Верхней Хижине. Он несёт там бдение. И постится. И молится за нас, весь день и всю ночь. Ты можешь вернуться.

Приведённый в праведный гнев (по словам самого Кейна) нескончаемым шумом и непослушанием греховных мальчишек, он отправился на самую вершину Стака, где сможет быть поближе к Богу и подальше от их скотского безбожия. С собой он забрал все корзины для яиц, большую часть оставшихся мешков, лучший нож и бесценную трутницу.

– Мужчины что, не пытались его остановить?

– Мистер Дон хотел, но у него рука поломана.

– Что! – Новость была ужасающая. Куилл повернулся к остальным: – Почему мне никто не сказал?

Но Юан был слишком поглощён своими собственными скорбями, чтобы волноваться об этом. Как прислужник пастора у алтаря он был особенным. Но Кейн, должно быть, разгадал его жалкий секрет – как-то прознал, что Юан не смог пройти по воде… А какое ещё могло быть объяснение? Потому что вместо Юана пастор взял с собой в Верхнюю Хижину Джон.

– Чего? Чего? Чего он сделал? – взревел Мурдо.

Куилл положил другу на плечо руку, успокаивая.

– Джон… Он этого хотел? Джон? Пойти с ним?

Юан лишь пожал плечами. С чего бы (читалось у него на лице) кому-то отказываться служить Богу и пастору Кейну?

Мурдо и Куилл переглянулись, в головах у них появилась одна и та же пугающая мысль.

– Ты не…? – хором спросили они друг у друга. То, как они одновременно задали вопрос, как синхронно обличительно ткнули друг в друга пальцами, должно было быть смешно. Но не было. Каждый считал, что другой мог предать секрет Джон.

– Может, она сама ему сказала, – прошептал Куилл. – Исповедовалась, во время исповеди, может?

Но Мурдо был слишком взбешён, чтобы понижать голос.

– Заткни свой клюв. Она б не стала! Ни за что б не стала! Видишь, что ты наделал!

– Что именно? Что я наделал?

Остальные мальчишки немедленно занервничали. Они не понимали, из-за чего вспыхнула ссора, но здесь, в приморской пещере, опьянённые историями, воспоминаниями и песнями, они могли передохнуть от вечного беспокойства. Им не хотелось, чтобы их пристанище испортил шумный переполох.

Куилл отправился назад, вверх в Среднюю Хижину, а младшие переругивались за его спиной, кто понесёт отсыревший мешок перьев – «Трон Хранителей». Они даже стали напоминать своего рода победоносную процессию – если вообще возможно идти процессией вертикально вверх по наклонной каменной глыбе. Только Мурдо обгонял Куиллиама.

– Нам надо вернуть её, – всё бормотал он. – Надо!

– Джон не рассказала Кейну, что она девчонка. Она б ни за что не стала, – убеждал Куилл.

– Зато какой другой поганец мог.

– Ну это был не я и не ты, а больше никто не знает. – Куилл намеревался не поддаваться панике Мурдо.

– Значит, Кейн догадался!

– Бог с тобой, друг. Этот дурак? Он и одну утку сосчитать не сумел бы. Почему он не взял Юана, так это потому, что Юан его затмевает. Юан, он… настоящий.

– Настоящий?

– Ага. Самый что ни на есть. С ним не особо весело, но он настоящий махонький святой. А Кейн обманщик. Хочет главным быть, как преподобный Букан. Но для чего? Потому что командовать нами хочет, говорить: «Теперь вторник – это воскресенье», «День – это ночь», «Луна слеплена из сыра». Но он это не от чистого сердца говорит, понимаешь? Видать, с Юаном он кажется себе мелким… Так что он не забрал Юана с собой наверх; он взял кого-то полезного, вот и всё. Чтобы всё ему подносили и таскали за ним.