У меня была пара часов до времени «Хэ», но мне не спалось, так что я в волнении ёрзала на стуле, дожидаясь, пока отчим не перестанет донимать Рузалию своими наставлениями на завтрашний день, кухарка не успокоится, гремя чем-то на кухне, и из-под двери Бадди не исчезнет тонкая полоска света. Тот оказался самым паскудным из всех и довольно долго я прислушивалась и выглядывала из своей двери, слыша, как он топает в своей комнате.

Наконец, наступила долгожданная тишина и я прокралась на цыпочках к кабинету Алистера, молясь про себя Великому и всем известным богам, чтобы противная старуха не нажаловалась отчиму, что застала меня там. Но нет, двери были не заперты, так что я уселась за стол и стала вспоминать, что меня насторожило днём. Ну, конечно: крышка стола была слишком массивной, наборной из маленьких плашечек, создающих нехитрый геометрический узор. Нажимая на все по очереди, я очень быстро смогла отодвинуть часть столешницы, обнаружив под ней небольшое углубление. Как раз такое, чтобы там уместились аккуратно свёрнутые документы.

С трудом продираясь сквозь неровный почерк, я прочла соглашение о моём замужестве… как я и предполагала: ничего, поражающего разум. Клан Харнер обязуется оберегать, защищать, холить и лелеять… а вот это уже гораздо интереснее: завещание Клары, матери Алинары. Я медленно читала его, и кривая поганенькая улыбочка расползалась по моему лицу. Я уже говорила о том, что я не очень хороший человек и не собираюсь прощать гибель Алинары? Что же, теперь мой кровожадный план глобальной мсти обрёл вполне конкретные очертания.

Глава 11

Я торопливо засунула документы себе за корсаж (мой наряд не предусматривал такую пошлость, как карманы), вернула на законное место столешницу и аккуратно выскользнула на цыпочках из кабинета, воровато оглядываясь по сторонам.

– Ага, милочка! – услышала я за спиной тихий глумливый голос Бадди. – Я так и знал, что мои опасения не беспочвенны. И не нужно смотреть на меня так! Я не сумасшедший! Ты только что вышла из кабинета моего отца. Что ты там делала?

– Ну, хорошо, - устало вздохнула я, чем вызвала ликующую улыбку своего собеседника. – Раз уж так случилось, то я готова тебе всё рассказать… Не пригласишь даму в свою спальню? Не хотелось бы мне беседовать в коридоре.

От моих слов в глазах Бадди разгорелся пожар мрачного удовлетворения, он посторонился и пропустил меня в свою комнату. Большая, светлая и даже немного кокетливая комната выходила в сад, а не на полуразрушенный свинарник, как моя. Имела добротное кресло, в котором с трудом умещалось тело «братца» в некоем подобии восточного халата, из-под которого выпирало внушительное пузцо и застенчиво выглядывали панталоны необычного персиково-розоватого оттенка (строго говоря, этот оттенок назывался цветом бедра испуганной нимфы, но Алина никогда не интересовалась подобными мелочами). Тут же стоял небольшой стол, пара стульев, а за ширмой пряталась обширная кровать. Я опустилась в соседнее кресло и мысленно дала себе подзатыльник, решив, что не ко времени сейчас изучать обстановку чужой комнаты.

– Кажется, ты что-то хотела мне сказать, дорогуша? – нервно облизнул губы Бадди. – Да, кстати, как тебя зовут?

– Предпочитаю, когда ко мне обращаются по имени Алина, - широко улыбнулась и прищурилась. – То есть, ты даже не сомневаешься в том, что я не твоя… почившая родственница?

– Если бы ты знала, сколько раз я намекал Алинаре, что буду рад увидеть её в своей спальне, даже не спрашивала бы сейчас, - пропел Бадди и опасно наклонился ко мне. – Жаль, что она не рассмотрела своего счастья – всё витала где-то в облаках и шарахалась от меня, словно я прокажённый! Она, вишь ты, подчёркивала тем самым, что я ей не ровня. Так-то оно так, конечно… Ну, так что? Откровенность за откровенность?

– Как скажешь, милый! – радостно согласилась я, мысленно решив, что дело было не в Алинаре и каком-то её снобизме, а в самом Бадди, от которого тошнило даже психически устойчивую меня.
– Ты был абсолютно прав – я на самом деле демон. Тьфу, демоница. Мой дар убеждения позволяет властвовать над вами. Всеми вами!

– Как это, властвовать? – потрясённо пискнул Бадди и, плотно запахнув свой халат, сжался в кресле, испуганно втянув голову в плечи.

– А вот так, - многозначительно протянула я, дёрнула за свой рукав, вытаскивая при этом длинную белую верёвицу, которая служила вместо резинки на запястье, и быстро повязала на руку Бадди, пока он не прочухнул какой-то подлянки с моей стороны, продолжая на удивление поганенько улыбаться. – Я только что наложила на тебя страшное и жуткое проклятие – куриную немочь!

– И что это за проклятие? – одними губами прошептал Бадди и посмотрел на свою руку таким взглядом, словно видел вместо неё чёрную мамбу.

– Э, брат… - загадочно протянула я голосом Карлсона и сожалеюще покачала головой, мол, как же тебя так угораздило. – Даже не спрашивай! Впрочем, оно не вечное и пройдёт само, а верёвка на твоём запястье даст знать, когда оно спало. Но! Важное условие: ты молчишь о том, кто я такая. Нет, не так: ты молчишь и сидишь в своей комнате ещё сутки. Понимаешь? Ни намёка, ни лишнего движения в сторону моего разоблачения!

– И какие у тебя дальнейшие планы? – несмотря на то, что Бадди очень хотелось упасть в обморок, он смог выдавить из себя эту фразу.

– Ну, - равнодушно пожала плечами я и выдала свою лучшую улыбку. – Буду злодействовать и покорять этот мир. Сам понимаешь, что для тебя было бы выгоднее, если бы я это делала подальше от Домерсета, не правда ли? Вот и я о том же! Только папаша твой намёки эфирных вибраций в воздухе не ощущает, потому-то и настаивает на том, чтобы я вышла замуж за соседа-свиновода.