Меня вновь провожают в ту же клетушку и оставляют совершенно одну. Держась за виски, меряю помещение шагами. Всего-то три шага от одной стенки до другой. Не шибко разгуляешься. Думаю о своём дурацком попаданстве. Вот правду говорят: благими намерениями вымощена дорога в ад. В моём случае — на плаху.

Устав от собственных метаний, сажусь на жёсткую койку лицом к решётке. Прислоняюсь к холодной каменной стене и, обняв ноги, смотрю в темноту. В липкой тишине слышу лишь собственное дыхание. За решеткой коридор тонет в темноте. Где-то за поворотом горит факел. Иногда небольшой сквозняк шевелит пламя, и неясные тени проносятся перед глазами. Каждые пятнадцать минут по коридорам раздаются шаги. Широкие, по-военному чёткие. Охрана бдит.

Стараясь отрешиться, фантазирую, как совсем скоро окажусь в гостеприимном доме единственной подруги. Только вот рациональный внутренний голос напоминает, что меня скорее повесят за колдовство, чем найдут друзья.

Сглотнув слюну, дабы перебить металлический привкус во рту, решаю. Всё! Баста! Пора брать судьбу в свои руки и не рассчитывать на помощь чужих. Спасение утопающих и всё такое.

Не знаю, как далеко от выхода из этих казематов. Но уже выучила ритм стражников. Их трое, и они сменяются каждый час. Один ходит медленно, временами дубинкой или чем-то тяжёлым стучит по решёткам соседних камер. Второй быстро проходит туда-обратно. Будто ему от всей души противно совершать этот пятнадцатиминутный обход. Третий ответственно подходит к работе. Идёт спокойно, никого не пугает. Шагает бодро.

Дождавшись второго, что быстро проносится по коридорам и пропадает за углом, сползаю с насиженного места. Вытягиваю из волос шпильку, приседаю возле решётки, просовываю руку между прутьями и вставляю шпильку в замок.

Когда-то, ещё в детстве, мы с ребятами из деревни, где я часто отдыхала на летних каникулах, лазали по чужим амбарам да гаражам. И мальчишки научили вскрывать замки шпилькой или гвоздиком. Правда, вслепую я не пробовала ещё, да и столько времени утекло, подзабылась техника. Буду надеяться, что в этом мире замки похожи на мои, земные.

Прикрываю глаза. Глубокий вдох. Просовываю вторую руку и пытаюсь нащупать шпилькой нужный шпиндилёк. Я врач. Терпения у меня вагон и маленькая тележка.

Пятнадцать минут проходят слишком быстро. А я так и сижу перед решёткой. Размеренные шаги третьего стражника отвлекают от занятия. Спешно отскакиваю и роняю шпильку. Чертыхаюсь, но искать её сейчас чревато, просто отползаю подальше.

— Что ты делаешь, колдунья? — мужчина останавливается возле моей решётки.

— Сижу, — пожимаю плечами.

— Встань! — приказывает и открывает решетку.

Поднимаюсь и пячусь к стене. Страшно, чёрт возьми. А этот ещё с мечом на перевес шагает. Тычет лезвием в шею.

— Покажи руки.

Поднимаю конечности раскрытыми ладонями. Пальцы немного кровоточат. Так усердно в замке ковырялась, вот и не заметила, как их разодрала.

— Колдовать вздумала, — прищуривается он. — Хочешь выжить — перестань заниматься кровавыми ритуалами! Последнюю ведьму сожгли меньше месяца назад. Она долго кричала и билась в агонии. Хочешь узнать, как пахнет горящая плоть?

Зловеще процедив, стражник давит сильнее остриём. Морщусь, чувствуя, как лезвие рассекает кожу и алая кровь заливает ключицу, струйкой течёт под платье. Он удовлетворённо хмыкает, заметив страх в моих глазах, и отпускает меч. Зажимаю рану и жмурюсь от жёлтого света, исходящего из ладони.

Стражник отскакивает от меня, словно я прокажённая. Но, взяв себя в руки, подбирается ближе и, дёрнув за конечность, смотрит на затянувшуюся рану. Даже болезненно трёт пальцами, размазывая кровь. Проверяет, осталось ли хоть что-то.

— Кто ты, Тёмный тебя забери?! — тихо так спрашивает.

— Тёмный меня уже один раз забрал. Ромой зовут, — бормочу. — Я не колдунья. Всего лишь лекарь из другого мира.

— И какие хвори ещё можешь вылечить?

— Не знаю, нужно осмотреть пациента.

Немного подумав, мужчина быстро оглядывается. Прячет меч в ножны и отступает в коридор. Прикрывает мою решётку, но не запирает на ключ. Долго и пристально смотрит.

— Ты отсюда не сбежишь, колдунья! — нарочито громко говорит и рукой машет вправо. — В городе констебли на каждом углу. Быстро закуют в антимагические оковы и на плаху отведут! Разве что в лес сунешься. Но, думаю, ты не глупая.

Высказавшись, он быстро завершает свой обход и пропадает за углом. Сделав дыхательное упражнение, крадучись подхожу к калитке. Толкаю. Та с тихим скрипом распахивается.

Долго не думая, бегу направо и попадаю в тупик. Задираю голову и нахожу небольшое окошко. Вентиляция этих казематов. Ловко взбираюсь по неровной каменной стене и, высунувшись на полтела, разглядываю вечерний пейзаж. Вижу колёса да копыта проезжающих повозок с лошадьми.

Верчу головой и замечаю опушку леса. Совсем недалеко, буквально метров сто от тюрьмы. Вложив все силы, выбираюсь наружу и, не дав себе отдышаться, бегу в лес.