Их лица никогда не улыбались, а голоса походили на скрежет металла. Этих орков я использовал как броню.

Огромного роста, землистого цвета, они прекрасно умели прятаться, притворяясь скалами, деревьями, а затем нападать на противника. Размножались спорами. Характер — воинственный.

Вторая раса, к которой принадлежал я сам, была выведена темными эльфами с помощью черной магии.

Мы были созданные менее умными, но более воинственными. Боевое мясо!

Когда-то мы были эльфами, но погибли, покинули свои тела из-за физических мучений.

Эльфиский дух — фэа вышел из тела и присоединился к магии рода, а в наше тело вселился дух падшего воина. Мы были высокими, сильными, мускулистыми.

А главное существами разумными — мыслили, когда злость не застилала нам глаза. Размножались как люди, любили секс и орчих. Характер — в меру агрессивный, амбициозный, настойчивый.

Третья раса — бездушные животные, созданные Дьяволом. Дьявол управлял их телами, лишил их разума. Эти были размером с людей, с горбатыми спинами.

Имели фиолетовый, синий, зеленый оттенки кожи. У них были грубые черты лица, из их челюстей выступали клыки, их уши были заострены, а вздернутые вверх носы напоминали свиные рыла. Это был самой многочисленный род — орочья беременность длилась всего несколько месяцев, часто рождались тройни. Эта раса орков быстро росла, жила по пятьдесят лет.

Была невероятно сильна и ловка. Раненные конечности заживали, а оторванные — прирастали.

В этих орочьих семьях правила нищета и низкий уровень образования. Использовались мной для трудоемких работ. Характер — никакой — мясо, одним словом.

Гоблины — наши младшие братья, созданные магом из слизи нам в помощь. Обслуживали нас.

Некоторые из гоблинов имели похожую внешность — дети орков и гоблинов.

Основная каста гоблинов имела худое телосложение, висящие уши, торчащие в стороны. Характер — подхалимажный, мерзкий.

Ко мне приближался один из моих помощников — ростом с человека, лицо в шишках, брови сросшиеся, глаза немного раскосые, нос приплюснутый, с двумя клыками, свисающими до подбородка.

Мохнатая грудь вздымалась, кривые ноги быстро молотили по земле широкими ступнями.

— Саур, чего хотел? — вопросил я сонным голосом. Спать хотелось до жути. Пожрал, поспи, — главное правило моего дома.

Саур указал кривой рукой на герцогиню и промычал.

— Хочешь, чтобы я тебе девку отдал? У тебя в гареме три орчихи. Зачем она тебе?

Саур щурил глаза, уставшие за день от солнца. Не любили орки Солнце, так нас создала природа — любить тьму! И физически мы были более сильными в темноте.

Я показал пальцем на другого помощника.

Высокий, сильный, воинственный, с зеленой оливковой кожей, большими клыками и сильными как у обезьян носами.

Ман — сама кровожадность, скудоумие, коварство и вероломность, давно заручился у меня согласием на дар в виде герцогини. Он пока таскал бабу на себе, запал на нее. А уж для чего она ему, я знать не хотел!

— Ман, был первым, — я указал пальцем на орка. Она его. Решайте сами как поделите!

Мы подходили к замку и меня интересовало лишь одно, как бы не продешивить в этой бойне и отхватить свой кусок — пожирнее!

Реджина

Едва я выбралась за ворота замка, как нарвалась на стражу.

— Госпожа, нам велено Вас задержать.

— Кем велено?

— Вашим братом.

— Моим кем? Вы с кем разговариваете, свиньи, — завизжала я, топая ногой.

Стража в бардовых ливреях попятилась назад. Я знала, что все боятся моих визгов.

Как минимум теряются на время, не зная как реагировать на визги высокородной. Заминки было достаточно для того, чтобы я залезла рукой за пазуху, выудила из колбы два кристаллика и кинула себе под ноги:

— Хочу оказаться в Академии Тотем. Немедленно.

Видимо, мало кристаллов я бросила на землю, ибо в следующий момент оказалась в лесу, в кустах. При том не одна! А с мальчишкой из рода Милославских — Удачливых.

Молодой аристократ прятался от кого-то в кустах. Я с удивлением разглядывала молодого мужчину. На вид года двадцать три, хорош до неприличия.

Голубые прозрачные глаза, высокие скулы, волевой подбородок, стройная фигура, затянутая в военное обмундирование…моего ордена. Эх! Где мои двадцать пять. Пять лет бы куда-нибудь засунуть подальше, и…

— Хоть режь меня, но я не помню, когда приняла тебя в свой орден! — Удивилась я.

— Леди Реджина, Вас не было два дня. За эти дни многие сын ы тотема вступили в орден.