Девушка почувствовала мою нерешительность и поцеловала меня в бедро. Я застонал.

— Как только призраки замка герцога получат философский камень и гомункулусов, они отправятся сюда — ко мне.

— Что-о-о? Кто-то смог постичь истину алхимии, а ты сообщаешь об этом так, между прочим? Ты что не понимаешь, что теперь не только наш мир в опасности, но и все остальные магические межмирья! То есть, скоро появится искусственная магия, равная по силе нашей? Охренеть!

Горячие поцелуи ведьмы едва сдерживали меня, чтобы не взорваться от бешенства.

— Я понимаю, ты ревнуешь, — насмешливо промолвила девушка.

— Да как ты смеешь? — Заорал я.

Горячее прикосновение проникло мне под кожу и разлилось приятным теплом. В раскосых янтарных глазах не было страха, в них было что-то трепетное и молящее. Поэтому я взял себя в руки и заткнулся.

Ненависть вымещали другие чувства, неведомые мне в последние годы — любовь, желание, стыд, покорность. Мне впервые понравилась не ушастая эльфийка, а другое магическое существо. Девушка уперлась ладонями мне в пресс с кубиками и начала их считать.

— Шесть…

— Что шесть?

— Сменятся шесть стражей вашего дозора и призраки принесут мне то, что поможет повернуть время вспять. Мы попадем в прошлое и изменим его.

— Это опасно! Очень опасно менять прошлое, — еле слышно выдавил я, хватая ведьму за волосы.

— Больно, — Элеонора вырвала из моих рук клок черных волос, которые тут же стали рыжими.

— Волосы не тронь! Я знаю, что опасно идти в прошлое… Подумав с минуту Ведьма продолжила: — Есть еще один выход, Богиня подсказала.

— Какой? — Недоверчиво вопросил я. Как-то с детства не верил ни в каких богинь.

— Объединить Вас! — Голубые неоновые указывали мне на грудь.

Я отказывался понимать, поэтому девушка приблизила ко мне голову и впилась клычками в татуировку.

Я оттолкнул её и с ужасом наблюдал, как из раны струйкой вытекала кровь. Прямо на том месте, где находилась голова эльфа с темными волосами.

— Ты совсем рехнулась? — До меня дошёл смысл слов. — Ты хочешь объединить два клана враждующих две тысячи лет эльфов в один? Через мой труп!

Ведьма уперлась мне в грудь руками и завизжала:

— Да, послушай, ты, эльф высокое-твое-самомнение, мир Тотема висит на волоске. Осталось четыре процента энергии. Остались считанные дни, и мы все погибнем!

— Что? Четыре? Откуда инфа? У тебя остался компьютер синов? Как ты смогла высчитать?

— Остался, не сомневайся. У меня много чего осталось от синов. И капсулы, и их технологии. И один живой Хранитель.

— Ах ты, ведьма! — Я взглянул на красотку по-новому, как на равную. — Затем неожиданно для самого себя поцеловал её. Губы пахли вишней.

— Алио разозлится, услышав план! Он ненавидит Даджио.

— Считает, что темный эльф напал на деревню и убил его семью?

— Да, — прорычал я.

— Это неправда! Сины подставили Даджио, отправив киллеров — синов.

— Ты хочешь сказать, что на нас напали фейковые эльфы, созданные в капсулах синов?

— Бинго! Дошло.

— Охренеть! Есть доказательства для Алио и моего клана?

— А то!

— Всё равно не знаю, как привести Алио к тебе. Он не пойдет, его это унизит — следовать плану ведьмы! Даже я готов терпеть унижение только в твоих объятиях.

— Расскажешь ему о внуке? Неужели он не примет Арчи? Чудный паренек. Добрый, честный, порядочный. Будто не эльфы его родили, а простолюдины… — Голубоглазая звонко засмеялась.

— Нарываешься, — я прикусил кожу на плече фейковой вампирши. Подумав с минуту, закончил: — Алио придет лишь в одном случае, если будет знать, что здесь Даджио — его заклятый враг.

— Теперь ты нарываешься! Ты хочешь, чтобы два заклятых врага Тотема встретились в стенах Академии? Рехнулся? Мы не можем подвергнуть детей опасности?

— Они не дети, а маги и тотемщики.

— Ошибаешься, очень слабые маги и оборотни. Тотемщики все вымерли!

— Тотем всё равно умирает, — еле слышно выдавил я.

— Это не повод убивать моих детей!

— Уведи их в Магический лес, спрячь в пещере великанов, там сейчас никто не живет. Толстопузы на югах греют бока.

— Хорошо! — Прошипела Элеонора.

Ведьма попыталась вырваться и встать с кровати, но я пресек её попытку сбежать: — я тебя не отпускал!

— Ты ведь не злой! Зачем пытаешься казаться хуже, чем тебя создала природа.