— Огнецвет относится к ядовитым?

— Нет, в горшке он совершенно безобиден. Идите за мной.

Он провёл меня вглубь оранжереи и указал на пышное растение с ярко-оранжевыми листьями. Даже на расстоянии метра я почувствовал, что от него исходит тепло.

— Можете сорвать столько листьев, сколько вам нужно, — сказал Щавель. — Только будьте осторожны. Их сок нагревается до высокой температуры, и даже может обжечь.

Я потянулся к растению, но профессор ударил меня по руке.

— Перчатки. Наденьте перчатки и возьмите бумажный пакет, — строго сказал он. — Совсем позабыли о правилах безопасности? А ведь меня не было всего пару недель. Как же быстро вы, студенты, всё забываете.

Он продолжал ворчать, пока я искал в коробках на стеллаже перчатки и бумажный пакет. Чтобы не тратить время на листья, я хотел срезать ветку, но Щавель запретил. Пришлось выдергивать по одному.

— Спасибо, Олег Николаевич. Вы очень меня выручили, — я подошёл к профессору, который очень осторожно, чтобы не задеть ядовитые цветы, разрыхлял землю в горшке.

— Пожалуйста, Саша. Вам я всегда готов помочь, — он поднялся, держась за заболевшую поясницу, и пожал мне руку. — Только объясните мне, зачем вам понадобился Огнецвет? Это очень специфичное растение, которое редко используется в лечебном деле.

— А для чего его используют? — спросил я и втянул носом эфир растения.

— Огнецвет очень хорошо укрепляет магическую ауру. Бывает, что маг сильно расходует ману и повреждает свою ауру. Тогда заваривают Огнецвет и пьют как общеукрепляющее.

— Ясно. Ещё раз спасибо, профессор. Не буду вас больше отвлекать.

Я энергично зашагал к двери. Мне совсем не хотелось рассказывать ему о пари с Боярышниковым. Не хватало вмешивать в наши дела ещё кого-то. Возможно, на препода надавят, и он будет вынужден отказаться от нашей договоренности, а этого нельзя допустить. Мне было очень жаль того времени, что я тратил на его бесполезные лекции.

Пока ехал домой, прокручивал в голове эфиры новых для меня растений. Лично я мог создать из них целую дюжину различных зелий, но мне нужно догадаться, что из них создавал предок Боярышникова.

Я прокручивал и так, и эдак, но не мог придумать лекарство. Подъехав к дому, уединился в лаборатории и продолжил раздумывать над задачей. То, что я мог сделать, никак не подходило этому миру. Например, я бы мог создать зелье, обезвреживающее трехглавую гидру. Или сделать усилитель роста для Средневечного дуба, желуди которого я использовал для создания пилюль долголетия. Но прапрадед Боярышникова был лекарем, поэтому наверняка использовал эти растения для лечебного средства. Но какого?

Ещё через час, когда я уже был готов послать ко всем чертям Боярышникова и его предка, я решил дать себе ещё немного времени для раздумий и приготовил эссенцию «Менталис». С помощью него даже если я буду спать, мой мозг будет продолжать усиленно работать.

Выпив слегка сладковатую жидкость, я зашел домой и услышал стук столовых приборов. Семья ужинала.

Переодевшись, я присоединился к ним. Дима рассказал, что с дедом и Поповым они объехали все лаборатории и аптеки. К счастью, вандалы остальное не тронули, и они решили прикупить кое-какое оборудование и официально открыть одну из лабораторий.

Дед сказал, что звонили Савельевы. У них уже всё готово, поэтому в ближайшие дни будут готовить манаросы на отправку. Дед настоял, чтобы привезли их на машине и в отдельном прицепе. Не хотел повторения ситуации с поездом, когда раскрылся один из опасных бутонов.

Лида рассказала, как они с Кирой искали место для ещё одной лавки в другом конце города, и нашли подходящее помещение в торговом центре. Теперь нужно провести там ремонт и заказать полки. Дед покряхтел для приличия, но согласился выделить на это деньги.

Я молча слушал и ел. Иногда не слушал, погрузившись в свою внутреннюю лабораторию. Мой мозг усиленно искал лекарство, сопоставляя со всеми известными болезнями.

Из Огнецвета получилось бы хорошее жаропонижающее, а осока усилила бы этот эффект, но синецветка наоборот нейтрализовала бы свойство Огнецвета. В то же время Морозная синецветка хорошо снимает воспаление и ушибы, а вот Огнецвет может негативно сказать на воспаленных тканях.

Поужинав, я поднялся к себе и не нашёл ничего лучше, чем просто лечь спать. Даже во сне мой мозг будет работать, а наутро подскажет какое-нибудь решение… По крайней мере я на это надеюсь.

Мне снова приснился тот странный сон, когда я лечу на орле и чувствую своих врагов. Оглядевшись, я никого не увидел, но явственно ощутил. Даже дух захватывало от осознания, что мне снова предстоит столкнуться с теми, кто желает мне смерти.

Наутро я первым делом окунулся в свои мысли. Ответа не было. Горгоново безумие! Я даже не верил, что такое может быть. Я — великий алхимик Валериан, но не смог разобраться с каким рецептом. Безумие какое-то!

Приняв душ и надев академическую форму, я спустился вниз. Время было ещё раннее, поэтому за столом сидела одна Лида.