— А нападения продолжаются, хотя нам известно, что это не кошка из числа тех самых монстров. У нее змеиная пасть. Не скрою от вас, Билл, есть и вторая гипотеза. Преступления в городе может продолжать уже человек, изготовивший по форме змеиных зубов впрыскиватель, заправленный естественным ядом гремучки. Правда, — Гамильтон снова вернулся к своим сомнениям, — чаще психически ненормальные люди не совершают преступлений вслед известным случившимся, а угрожают ими: звонят, подбрасывают записки. Редко случаются попытки реально действовать.

— То есть, наведенный внешними обстоятельствами психоз? Латентная шизофрения активизировалась впечатлениями от недавних событий в городе?

— Вы что об этом думаете?

— Ну, это тема не новая. — Доктору вдруг что-то пришло на ум. — Вы сказали: «впрыскиватель, заправленный естественным ядом гремучки»? Но ее нужно суметь поймать. Мы же с вами такого не сможем, правильно? А взять у нее яд?

— Ничего, кроме смелости. Все школьники в фильмах по природоведению наблюдали как это делается.

— А незамеченным пробраться сейчас в пустыню? Вы же наверняка тщательно контролируете весь наш участок.

— Это, к сожалению, можно сделать и не на нашем участке.

Доктор, поразмыслив, кивнул головой:

— Что ж, пожалуй вы правы, техническая сторона не так уж сложна, как сначала кажется. А стало быть, рассуждая точно также, как мы сейчас, заразиться подобной идеей мог любой человек с патологической психикой. И ваша гипотеза становится правдоподобной, поскольку людей подобного рода с каждым годом становится все больше и больше. При этом, заметьте, патологии смещаются в агрессивную зону.

— Но меня очень волнует и то, что убийцей может оказаться животное. Сейчас, к сожалению, приходится держаться обеих версий.

— Вы правы. Поэтому я и спросил у того своего английского друга: что вероятнее — обнаружение Хьюзом отдельного генного импульса «змея-кошка» или какой-то открытый им общий биологический процесс, который можно запускать от змеи в разные стороны?

— Что он ответил?

— Что такие процессы по своей природе вообще не могут быть частными. И если бы ученый нащупал его на уровне отдельной мутации, то наверняка быстро вышел бы и на общий принцип в целом.

— Какого же при этом можно ждать сюрприза?

— Любого.

Они на некоторое время замолчали. Потом глаза Уолтера немного сузились.

— Но может быть еще хуже, Фрэнк.

— Еще хуже?! Это у вас черный юмор, да?

— Нет. К сожалению, нет. Если мутационный процесс слишком уж активирован, он способен, так сказать, «выйти на волю». Ну, как, например, при клонировании. Программа заносится в клетку, а дальше дело идет почти что само. И если есть разносчик программы…

— Постойте! Это… как эпидемия?

— Ну, не стоит так сразу пугаться, речь идет всего-навсего о чисто теоретической вероятности. Хотя передатчиком, увы, может стать не только кровь, но и слюна животных.

— То есть монстр где-то лизнул травку, потом собака прикоснулась к этому месту ноздрями…

— Теоретически, Фрэнк, только теоретически.

В успокаивающих интонациях доктора лейтенант, тем не менее, хорошо уловил тот профессиональный врачебный тон, которым успокаивают пациента, убеждая, что болезнь не слишком серьезна.

Но какая она на самом деле?

— А влияние на человека?

— Исключено, — категорически мотнул головой доктор. — Животные генные материалы в человеческие не встраиваются.

— Билл, все эти соображения необходимо изложить и представить не только руководству Штата, но и на федеральный уровень. Если подобное сделает полицейский вроде меня, вы сами понимаете, ничего кроме иронии в ответ не последует.

— Вы правы, Фрэнк. Но я и не сидел сложа руки. Правда, потребовалось время, чтобы все квалифицированно изложить. Пришлось советоваться еще кое с кем из специалистов. Иначе легко было скомпрометировать всю идею о возможной угрозе. Моя записка в основном готова. Думаю, за сегодняшний вечер, а если понадобится — ночь, я приведу ее в полный порядок.

Гамильтон как раз подходил к машине, когда в кабине зазвучали громкие позывные.

— Шеф, это Фолби! — раздался радостный голос сержанта. — Мы, кажется, попали в яблочко. Хотели проверить одного типа, но дома его не оказалось. И вдруг услышали… Не мешай, Дик, хорошо, ты первый услышал… Шеф?!

— Да-да.

— Мы услышали далекие «чик-чик-чик» — хвост гремучки. Она сидела в подвале дома, в сетчатом ящике.

— Прежде всего, — распорядился Гамильтон в управлении, — змею нужно срочно умертвить, чтобы без риска выдавить у нее яд для анализа.