– Отпусти меня, иначе мы оба упадём вниз, - проглотив ком паники, заявил Рей.

– Отпустил бы, - прохрипел Маркас, - но тут вот какая штука, дружище – внизу воткнуты заострённые колья, так что ты можешь испортиться. Не дёргайся, просто ухватись второй рукой за мой локоть.

Рейнальд молча кивнул и уцепился, отчего Маркас ещё проехал вперёд, практически зависнув над ямой. Наконец-то, нож, который висел на боку, стал доступен. И он, не обращая внимание на боль в вывихнутом суставе, достал нож и воткнул в землю, оставив там выемку, следом ещё одну. Рей, который с расширившимися от ужаса глазами молча смотрел на это, зацепил рукой дёрн, не решаясь полностью довериться влажной земле. После подтянулся ещё чуть-чуть и в результате со страшным хеканьем выбрался из ямы.

Через минуту они сидели рядом и переводили дух.

– Ты понимаешь, что рисковал собственной жизнью, когда попытался вытащить меня из ямы? – спросил Рей, как только смог отдышаться. – Я гораздо крупнее тебя, я бы точно утянул тебя вниз.

– Думаешь, всё же стоило тебя бросить? – вяло поинтересовался Маркас.

Тот покачал головой:

– Нет, не думаю. И сам бы так не поступил. Я твой должник, Марки. Клянусь, что я, Рейнальд Уолтер Лейтон, наследник лорда Гленарван, почту за честь породниться с семьёй лордов Роуэл, равно как и мой малолетний сын Даниэль будет горд составить счастье вашей дочери.

– Я бы встал и поклонился, только боюсь, ноги всё ещё подкашиваются, - сознался Маркас, уверяющий, как он горд от представившейся возможности.

– У тебя выпить есть, Маркас? – поинтересовался Рей, смотрящий в кроны деревьев над своей головой. – Моя баклажка вместе со всем остальным в волчьей яме.

– Только вода.
– отрицательно покачал головой парень и вытер испарину на лбу дрожащей рукой. – Но я полагаю, что в вещах папенькиного секретаря найдётся пару глотков приличного вина.

– Давай! – сморщился Рей. – С тобой поведёшься, ко всякой гадости привыкнешь запросто!

– Я вот о чём думаю, - медленно проговорил Маркас, к которому постепенно возвращалось его ехидство. – Если у меня родится только сын, будет не совсем удобно, как считаешь?

– Не такая уж это и беда, - не согласился Рей, - полагаю, что мои обязательства перейдут к моей кузине Мариэлле. Правда, она немного косит и слегка глуховата с самого детства. Но разве существует причина, по которой один благородный человек может не выполнить обязательства перед другим?

Когда обеспокоенные товарищи поспешили догнать ребят, они увидели их грязными до невозможности, сидящими рядком на земле и громко смеющимися.

– Веселитесь, милорды? – поднял брови господин Мардел. – Рад, что у вас такое хорошее настроение! А между тем, я успел себе уже все ноги сбить об эти проклятые корни и камни на земле.

– Поспешим! – мотнул головой проводник. – Если мы не станем рассусоливать и считать свои травмы, то завтра мы окажемся неподалёку от Мёртвого ущелья.

Проводник, хоть и будучи не слишком разговорчивым, но дело своё знал туго. Во всяком случае, дальнейшее продвижение было одной группой, гуськом друг за другом. Тропинка извивалась и изгибалась, пересекалась с другими и просто терялась в высокой траве. И вот, когда Маркасу уже стало казаться, что они давно заблудились и просто ходят кругами, проводник остановился и сказал:

– Ну, вот и всё! Теперь спуститесь по этой тропинке вниз, вот тут осторожнее, трещина в скале, и окажетесь там, куда вам надобно.

Рейнальд хотел было продолжить путешествие, но Маркас отрицательно покачал головой – дальше они сами:

– Я надеюсь на то, что мы сможем выбраться из Нортмандии до того, как горы покроются снегом и станут непроходимыми. А пока прощаюсь. Так нужно.

Рей молча кивнул головой и приложил ладонь к груди в знак уважения.

Мёртвое ущелье не выглядело мёртвым в прямом смысле этого слова солнце было уже высоко и можно было рассмотреть то место, куда они попали, во всех подробностях – внизу протекала небольшая горная речушка, скорее даже, глубокий ручей с быстрым течением и красной глиной по берегам. Жидкая растительность упрямо цеплялась корнями за голые камни, в щелях между валунами сиротливо прижались ползучие кустарники с мелкими листочками и многочисленные мхи. Выше на склонах был густой лес, маленькая деревушка лепилась к подножию горы, там, где ручей разливался до размеров самой настоящей реки всё с той же неизменной глиной.

Нытьё господина Саймона вернуло Маркаса на землю. По представлению господина секретаря, путешествие было на редкость утомительным и полным жутких опасностей. Каждый миг мог стать для них последним с тех пор, как они переступили границу Дейтона. А ещё правильно говорил папенька Маркаса, когда сообщал, что все местные лорды – неотёсаны и заносчивы до безобразия.

Пожалуй, господин Саймон много мог бы высказать из наболевшего, но Маркас решил, что услышал вполне достаточно для того, чтобы предложить ему небольшую прогулку к соседней деревушке. Не то, чтобы самому Маркасу было жуть, как интересно, чем занимаются крестьяне Олвудов, зато господин секретарь мог вдоволь почувствовать ответственность за это поручение, заодно и порадовал Маркаса одиночеством.

Конечно же, Маркас прекрасно понимал, что никакой болезни в приграничье нет и быть не может, иначе солдаты Маккармейгов и Дугласов не устояли бы под потоком беженцев с этих земель. Однако, слухами земля полнится, даже если холеру действительно привезли матросы из-за моря Бурь, кто-то всё равно что-то слышал. Единственная дорога вглубь территории проходит через эти земли, так что если не сразу, то впоследствии, он всё равно всё узнает… а пока нужно готовиться к ночлегу – светлое время в горах может быстро закончиться плотными сумерками.