«Офицеры» уходят в хату, а ветераны взвода, наобнимавшись с Емельяном, обступают его кругом и приступают к расспросам. Я только лишь успел поздороваться с этим обалдуем как, выглянувший из окна Ванька, зовёт меня в дом. Вхожу и, козырнув, докладываю о прибытии, но командир разведроты, отмахивается рукой и приглашает меня к столу, с расстеленной на нём картой.

— Ты эти места хорошо знаешь? — спрашивает он, показывая на отрезок Смоленского шоссе от села Ильино, до реки Межа.

— Вместе же воевали, товарищ капитан, — отвечаю я. — Километра два в ту и другую сторону от села вдоль шоссе.

— Про это я и сам знаю, — а дальше?

— Дальше не знаю. А что конкретно вас интересует?

— Конкретно меня интересует мост через реку Межа и его захват.

— А что, разве он не у наших? Вроде комэск Задорожный рассказывал, как они его захватили.

— Уже нет.

— Ну, если нужен проводник, — рассуждаю я вслух, — то можно спросить одного из местных, он в моём расчёте сейчас ездовым.

— Тогда зови, а там посмотрим, — закругляет наш диалог ротный.

Я выхожу во двор и, расспросив бойцов, не видел ли кто водителя кобылы, иду в указанном направлении.

— Кузьмич, ту где? — зову я старого служаку, зайдя в сарай, где у нас была оборудована конюшня.

— Тут я, товарищ командир, — откликается он, подходя ко мне, — лошадей обиходю.

— Кузьмич, ты свой район хорошо знаешь? Меня интересует Смоленское шоссе и мост через Межу. — С места в карьер перехожу я.

— Ну как тебе сказать, товарищ командир, дорогу знаю, мост знаю, да и по району я хаживал.

— Тогда пошли, тебя взводный зовёт, жду тебя возле хаты, — говорю я, вспомнив про ещё одно неотложное дело.

По пути к дому нахожу дядю Фёдора и нарезаю ему следующую задачу.

— Вот смотри Федя — показываю я ему немецкий винтовочный патрон. — Видишь зелёное кольцо вокруг капсюля?

— Да, вижу.

— Это патрон с основной пулей и у нас их много. Но для стрельбы по самолётам нам нужны бронебойные, зажигательные, а также трассирующие боеприпасы. Мысль улавливаешь?

— Бронебойные я знаю, у них красное кольцо и тоже вокруг капсюля.

— Молодец. Сейчас перебираешь все трофейные патроны, те что с обычной пулей не трогаешь, а которые отличаются по цвету и по меткам, сортируешь по мастям и откладываешь в сторону. Потом методом научного тыка определим, где какие. Да и ленты набитые перебери, вдруг немцы за нас часть работы сделали.

— Понял, только мне это, одному и до утра не управиться.

— Ну так припаши кого-нибудь из пулемётчиков, скажешь, я приказал. Емелю с собой возьми, он точно поможет, и перебрать, и припахать. — Федос уходит, а я иду к дому «офицеров», где меня уже дожидается Кузьмич, при полном параде с трофейным карабином на плече.

— Товарищ капитан, вот привёл, — показываю я на бойца и отхожу немного в сторону.

— Красноармеец Кузьмин, — представляется он, вытянувшись во фрунт.

— Карту читать умеете? — спрашивает ротный, обращаясь к Кузьмичу.

— Так точно, ваше бла… товарищ капитан, — отвечает он, сбившись, но поправившись в конце.

— На империалистической воевал?! — спрашивает Алексеев.

— Так точно, с четырнадцатого году, товарищ капитан.

— Ну, тогда ладно, — машет рукой командир. — Проходите к карте оба, — приглашает он нас.

— Меня интересует вот этот мост, и по какой дороге в этот район добраться, сразу скажу, шоссе не подходит, оно перехвачено немцами, так что остаются просёлки которые на карте-то есть, а вот есть ли они на местности и можно ли по ним проехать, вот в чём вопрос. — Кузьмич долго водит пальцем по карте, читая и узнавая знакомые названия сёл и деревень, а потом спрашивает.

— А откуда, и на чём ехать будете? А то ежели на конях, то проехать можно почти везде, а если на технике, то только в паре мест и проедешь.

— На технике, — что-то вспоминая, на автомате отвечает Алексеев. — А ты не из Ильинских ли мужиков будешь, вместе с которыми мы на высоте воевали?

— А я думал вы меня и не признаете, товарищ капитан. Егор Сергеич нас тогда позвал с окопами помочь, а увидев, что вас всего ничего, мы с вами и остались.

— Точно, а без бороды и гражданской одежды, тебя трудно признать Кузьма Кузьмич, — видимо припомнив кое-что говорит ротный, — да и помолодел ты сразу годков на десять, после того как её сбрил.

Я чуть не заржал, когда вспомнил знаменитую фразу «Володька, ты зачем усы сбрил?», так что пришлось отвернуться и сделать вид, что закашлялся. Переждав мой приступ «бронхита», капитан продолжил обсуждать боевую задачу, но уже более конкретно.

В результате мозгового штурма, совместными усилиями наметили два возможных маршрута для движения колонны техники, и капитан Алексеев, приказав нам далеко из расположения не отлучаться, ушёл в штаб батальона.

— И что это было? — спрашиваю я у Ивана, когда мы отпустили Кузьмича.